Голливудские мужья
Шрифт:
– Джейд Джонсон, – ответила Арета, подмигнув.
– С Клариссой Браунинг мы уже вляпались, больше не хочется, – предупредил Алдрич. – Она в состоянии поддерживать беседу? Да еще целый час, когда на тебя смотрит вся Америка?
– В чем дело? – оборвал его Джек. – Бестолочей я не приглашаю. Она прекрасно продержится.
Он понятия не имел, какой она окажется гостьей. Но почему-то его это не тревожило. Ему хотелось снова увидеть ее. Последние несколько месяцев ее образ его буквально преследовал. Куда бы
Тем не менее, он ей не звонил. Почему? Трудно сказать. Может быть, хотел, чтобы между Клариссой и следующей серьезной связью отстоялась какая-то пауза.
Когда производственное совещание закончилось, он заперся в кабинете и несколько минут неподвижно смотрел на телефон. Сегодня вечером у него свидание с Келли Сидни – эта хваткая блондинка, разведенная кинозвезда, сама уже ставила фильмы, приносившие колоссальные барыши, при этом ей удавалось выглядеть свежелицей старшеклассницей.
Вчерашний вечер он провел с томной брюнеткой-певицей, которая наполнила слово «обволакивающий» новым смыслом.
Завтра его ждала встреча с французской актрисой – зовущий взгляд и дымчатый голос.
Да, он все время был при дамском обществе – если это можно так назвать.
Н-да, общество… все эти разные тела… а удовлетворения нет. Он бросался в этот омут, но хотелось ему совсем другого – воспарить, взлететь.
Что ж, решил он, вот и попробуем. И снял трубку.
– Джейд Джонсон?
– Да.
– Это Джек Питон.
Голос ее звучал вежливо, дружелюбно.
– А-а… здравствуйте. Как поживаете?
– Давненько было дело.
– Да, не вчера.
– В Лас-Вегасе?
– Точно.
Молчание.
Долгое молчание.
Черт! Он чувствовал себя, будто какой-то хлюпик, не знающий, как лучше подкатиться к девушке и пригласить ее на свидание.
– Видите ли… гм… вам звонила моя помощница – насчет шоу?
– Да, сегодня звонила.
– Значит, мне нужно от вас только «да» или «нет» – и мы согласуем время.
– Дело в том, что… – Она смолкла. – Дело в том, что мне очень нравится ваше шоу. Я всегда его смотрю…
– Приятно слышать.
– Но… боюсь, я не та гостья… которая вам нужна.
Такого он не ожидал.
– Почему?
Поколебавшись секунду, она все же решила высказаться.
– Просто не представляю, о чем я буду говорить целый час. Я понимаю, мое лицо примелькалось, но народ обо мне совершенно ничего не знает. И – самое главное – знать не желает.
– Ну, это вы скромничаете.
– Говорю чистую правду.
– Послушайте, я хочу, чтобы вы появились в моем шоу. Уверен, вы будете на высоте. Соглашайтесь.
– Да зачем? Чтобы я у всех на глазах делала из себя дуру?
– Ну, конечно, – поддразнил он. – А мы все посмеемся за ваш счет.
– Нет уж, спасибо.
– Отказ не принимается.
– Хм-мм… могу.
– Как помочь вам принять верное решение?
На этот счет у нее было много разных идей. Но делать первый шаг она не собирается.
– Позвоните на следующей неделе.
Самое подходящее время ее куда-нибудь пригласить. Можно небрежно спросить: вы еще заняты? Я абсолютно свободен и буду рад с вами встретиться.
– Прекрасно, на следующей неделе позвоню. Был очень рад снова слышать ваш голос.
– Я тоже.
Он повесил трубку… что же он за идиот такой! Взрослый сорокалетний мужчина с определенной репутацией – и не сумел назначить ей встречу! Вел себя, будто ему не сорок, а четырнадцать!
– Тьфу! – в сердцах воскликнул он.
В дверях возникло улыбающееся лицо Ареты.
– Ну, как? Клюнула?
– Ты слушала?
– За кого ты меня держишь?
– Она обещала подумать.
– Тоже мне, мыслительница выискалась.
– Арета.
– Да, босс.
– Сгинь.
Она была готова поклясться – вот сейчас он назначит ей встречу. Джек Питон, с опасными зелеными глазами и разящей наповал улыбкой. Джек Питон, который каждый день появляется в каком-нибудь журнале с красивой спутницей у локтя.
Она так и ждала, что он скажет: поужинаем вместе?
И она бы ответила: нет.
Джейд Джонсон никогда не была просто картой в колоде. И пополнять собой его длиннющий список не хотела.
И все-таки… уж попросить ее о встрече он мог.
Загрузить себя работой можно лишь до какого-то предела. Беверли все время подсовывала ей кавалеров, но ни с одним ей не хотелось встретиться снова.
– Давай больше не надо, – попросила она Беверли после очередного знакомства – эдакий худосочный ящер стоимостью в несколько миллиардов долларов.
– Да он же богатый в квадрате, – настаивала Беверли. – Почти как Захария.
– Ну и что? – удивилась Джейд.
Она любила Беверли, но последнее время та, казалось, только и думала, что о деньгах. Между тем Захария К. Клингер – совсем не самый влиятельный человек в мире. Джейд не могла оттаять к нему и, кстати, чувствовала – с женщинами ему неуютно. Особенно с сильными, независимыми.
Беверли не желала о нем и слова дурного слышать.
– Ты не понимаешь Захарии, – сердилась она на Джейд.
– Понимаю.
Единственным мужчиной, о котором она подумывала всерьез, был режиссер ее видеорекламы для «Клауд», Шейн Диксон. После развода он явно стал проявлять настойчивость. Не сказать, что он идеально ее устраивал, – но он всегда был к ее услугам.
В тот вечер она собиралась ужинать с ним в «Спаго» и оделась соответственно – белые брюки убраны в высокие сапоги, свободно висящий белый кашемировый свитер чуть прихвачен ремнем.