Голод 1932-1933 годов в СССР
Шрифт:
Смертность в начале 1933 г. возросла в два раза по сравнению с тем же периодом 1932 г., когда крестьяне тоже голодали. Чтобы избежать демографической катастрофы, Днепропетровский обком КП(б)У вынужден был ходатайствовать об оказании области продовольственной помощи. Из полученных более 800 тыс. пуд. рабочим МТС и совхозов было выделено 15 тыс. пуд., школам и детским садам — 15 тыс., рядовым колхозникам — 30 тыс., а колхозному активу — 750 тыс. пуд.
15 марта 1933 г. секретарь ЦК КП(б)У С.В.Косиор в докладной записке в ЦК ВКП(б) писал: «Дней через 7-8 в южных районах Степи начинается сев. В настоящее время наряду с сообщениями о ходе подготовки к севу из всех областей
том, что особенно тяжелое положение к весне 1933 г. создалось в Днепропетровской области. По данным Косиора, 60% всех сведений о количестве голодающих и более 70% зарегистрированных случаев смертей приходилось на Днепропетровскую область. Из 49 районов 21 район считается особенно тяжелым. На втором месте по количеству сообщений о голодании стоит Киевская область, здесь особенно тяжелым считается 31 район (из 42). Здесь и в 1932 г. голодовки имели широкое распространение. В Винницкой области особенно тяжелых 17 районов, в Донецкой — 11, в Одесской — 14, Харьковской — 9 районов.
По регистрации ГПУ, голодом на Украине было охвачено 103 района. «Едва ли все эти цифры о количестве районов, — писал Косиор, — правильно отражают действительное положение дела»[326]. И в самом деле, в сводке ГПУ УССР от 12 марта сообщалось о 139 районах (738 населенных пунктах), где голодало 11 067 человек. А в записке по прямому проводу Киевского областного отдела ГПУ заместителю председателя ГПУ УССР К.М.Карлсону приводились данные о голодающих в 42 районах области, 829 селениях, в которых голодало более 200 тыс. человек, свыше 60 тыс. больных и опухших и около 13 тыс. умерших. Но ведь на Украине в то время была не одна (Киевская) область, а 6 и одна автономная республика (Молдавская), где также свирепствовал голод!
О том, что сведения о количестве голодающих, опухших и умерших от голода неполные и неточные, отмечал и начальник Киевского облотдела ГПУ: «Приведенные цифры значительно уменьшены, поскольку райаппа326 Трагедия советской деревни... Т. 3. С. 656.
раты ГПУ учета... не ведут, а настоящее количество умерших нередко неизвестно и сельсоветам»[327].
Дело в том, что 16 февраля 1933 г., когда многие тысячи крестьян умирали от голода, на места поступила директива: «Категорически запретить какой бы то ни было организации вести регистрацию случаев опухания и смерти на почве голода, кроме органов ГПУ»[328]. Сельсоветам было дано распоряжение при регистрации смерти не указывать ее причину. Более того, в 1934 г. поступило новое распоряжение: все книги ЗАГС о регистрации смертей за 1932-1933 гг. выслать в спецчасти, где они, вероятно, и были уничтожены. В Винницкой области случайно сохранились в четырех сельсоветах книги ЗАГС с записями о смерти. По подсчетам проф. И.Шульги, в этих сельсоветах умерло в 1933 г. 1193 человека[329].
Всего в Винницкой области весной 1933 г. голодало не менее 121 тысячи человек, из них почти 107 тысяч опухли. В письме секретаря Брацлавского райкома партии в обком КП(б)У читаем: «Сейчас надо открыто сказать, что голодание имеет место в большинстве сел нашего района, а в отдельных селах смертность от голодания набрала массовый характер, особенно в таких селах: Скрицкое, Семенки, Зеньковцы, Самчинцы, Грабовцы, Волчок, Сильницы, Марксово, Вишковцы, Остапковцы 327 Известия ЦК КПСС. 1990. № 9. С. 131.
328 Голодомор 1932-1933 рр. ... С. 141.
и
К концу апреля 1933 г. в районе насчитывалось 7258 человек, нуждавшихся в немедленной продовольственной помощи (1115 человек опухших, многие из которых уже не поднимались), в то время как из района было изъято 398 025 пуд. зерна.
О тяжелом продовольственном положении колхозников, голоде в селах района сообщал в обком партии секретарь Теофипольского РК КП(б)У Березенко и просил оказать помощь. Рассматривавший по поручению первого секретаря Винницкого обкома партии В.И.Чернявского секретарь обкома И.М.Левензон докладывал: «...Чрезвычайно странно для меня то, что такой вопрос вообще выплыл. Я готов выслушать о Теофипольском районе что угодно, но только не заявление о голодании колхозников и просьбу о продовольственной помощи. Ничем иным, как политической близорукостью т. Березенко, приведшей его в состояние паники, нельзя объяснить его просьбы.
Заявление о голодании колхозников нужно отвергнуть, потому что:
...Голодают лодыри, тунеядцы, немало энергии положившие для разложения колхозов, вырабатывавшие по 30-40 трудодней в год. Причем среди них есть даже и такие, у которых маленькие семьи.
Со всей решительностью заявляю, что голодающих таких «колхозников» очень мало и мало таких потому лишь, что сотни центнеров (пожалуй, больше, чем 330 Юность. 1990. № 12. С. 52.
сотни) разбазарено колхозами для выдачи таким лодырям, рвачам, ворам.
...4. Только желанием замазать перед обкомом истинное положение вещей можно объяснить заявление т. Березенко о том, что голодание колхозников насчитывается в 20 колхозах»[331].
Как видим, в замалчивании голода повинны и некоторые работники среднего (областного) звена. Но положение было настолько катастрофическим, что первый секретарь Винницкого обкома КП(б)У В.И.Чернявский вынужден был обратиться к С.В.Косиору: «В последнее время увеличилось число смертей, и не прекращаются факты людоедства и трупоедства. В некоторых наиболее пораженных голодом селах ежедневно до 10 случаев смерти. В этих селах большое количество хат заколоченных, а в большинстве хат крестьяне лежат пластом и ни к какому труду по своему физическому состоянию не пригодны...
Прошу вопрос о продовольственном положении нашей области срочно решить в тех минимальных размерах, о которых я пишу»[332].
Чтобы представить положение голодных людей и в особенности детей весной 1933 г., приведем еще один документ, разысканный в архиве проф. И.Шульгой, — письмо ученика Сальницкой школы колхозной молодежи (Калиновского района Винницкой области) председателю сельсовета.
331 33-й: голод. Народна книга-меморіал. Київ, 1991. С. 40-41.
332 Юность. 1990. С. 52.
«Кузьма Петрович, — писал ученик 7-го класса. — Неделя как умер от голода отец. Мать лежит больная на печке и вся опухла. На мою долю выпало быть хозяином двора. Кроме меня осталось еще трое детей. Они опухли. Помогите чем можете. У нас сегодня на ужин не осталось и свеклы. Спасайте маму и детей. Мы вступим в колхоз. И я буду с мамой работать, чтобы обеспечить малых детей хлебом.
Не откажите, Кузьма Петрович. Неужели я семь лет учился, чтобы умереть голодной смертью?»[333].
Такая судьба постигла и тысячи других семей Винницкой области. Правда, позднее удалось убедить Сталина прекратить выкачку хлеба и оставить для области 9 тыс. пуд. хлеба на 121 тысячу голодающих (по килограмму на человека!), но это уже не спасло положение. Люди продолжали умирать.