Голод 1932-1933 годов в СССР
Шрифт:
«Это не отдельные случаи загиба, — писал Шолохов, — это узаконенный в районном масштабе «метод» проведения хлебозаготовок».
О размахе репрессий в Вешенском районе можно судить по приведенным в письме Шолохова таким данным: из 13 813 хозяйств района (52069 человек) во время хлебозаготовок было арестовано 3128 человек, осуждено нарсудами и тройками ОГПУ 2300 человек, из них 52 человека к расстрелу. Исключено из колхоза 1947 хозяйств, оштрафовано (конфисковано продовольствие и скот) 3350 хозяйств, выселено из домов 1090 семей. В результате осуществления репрессий из Вешенского района в 1932-1933 гг. изъято 2
«Если все описанное мною заслуживает внимания ЦК, — заканчивал письмо Шолохов, — пошлите в Вешенс-кий район доподлинных коммунистов, у которых хватило бы смелости, не взирая на лица, разоблачить всех, по чьей вине смертельно подорвано колхозное хозяйство района, которые по-настоящему бы расследовали и открыли не только всех тех, кто применял к колхозникам омерзительные «методы» пыток, избиений и надругательств, но и тех, кто вдохновлял на это...
Простите за многословность письма. Решил, что лучше написать Вам, нежели на таком материале создавать последнюю книгу «Поднятой целины».
Ст. Вешенская СКК
4 апреля 1933 г.
С приветом, М.Шолохов»[348].
Получив письмо М.А.Шолохова, 16 апреля 1933 г. И.В.Сталин ответил ему телеграммой: «Ваше письмо получил пятнадцатого. Спасибо за сообщение. Сделаю все, что потребуется. Сообщите о размерах необходимой помощи. Назовите цифру».
В тот же день Шолохов сообщает о размерах необходимой помощи:
«Потребность в продовольственной помощи для двух районов (Вешенского и Верхне-Донского), насчитывающих 92 000 населения, исчисляется минимально в 160 000 и для Верхне-Донского — 40 000. Это из расчета, что хлеба хватит до нови, т. е. на три месяца... пухлые и умирающие от голода есть и в Верхне-Донском районе, но все же там несравненно легче»[349].
Сталин дает указание Молотову:
«Вячеслав!
Думаю, что надо удовлетворить просьбу Шолохова целиком, т. е. дать дополнительно вешенцам 80 тыс. пудов и верхнедонцам 40 тысяч. Дело это приняло, как видно, «общенародную» огласку, и мы после всех допу348 Писатель и вождь. М., 1997. С. 28-54.
349 Там же. С. 67.
щенных там безобразий — можем только выиграть политически. Лишних 40-50 тыс. пудов для нас значения не имеют, а для населения этих двух районов — имеют теперь решающее значение.
Итак, давай сейчас же голосовать (скажи Чернову).
Кроме того, нужно послать туда кого-либо (скажем, т. Шкирятова), выяснить дело и привлечь к ответу Овчинникова и всех других, натворивших безобразия. Это можно сделать завтра».
22 апреля Сталин посылает в Вешенскую еще одну телеграмму:
«Ваше второе письмо только что получил.
Кроме отпущенных недавно сорока тысяч пудов ржи (фактически было отпущено 22 тыс. — Авт.) отпускаем дополнительно для вешенцев восемьдесят тысяч пудов, всего сто двадцать тысяч пудов. Верхне-Донскому району отпускаем сорок тысяч пудов.
Надо было прислать не письмом, а телеграммой. Получилась потеря времени».
А еще через две недели, 6 мая 1933 г., Сталин отвечает Шолохову:
«Дорогой тов. Шолохов!
Оба Ваши письма получены, как Вам известно. Помощь, какую требовали, оказана уже. Для разбора дела прибудет
Это так. Но это не все, тов. Шолохов. Дело в том, что Ваши письма производят несколько однобокое впечатление. Об этом я хочу написать Вам несколько слов. Я поблагодарил Вас за письма, так как они вскрывают болячки нашей партийно-советской работы, вскрывают то, что иногда наши работники, желая обуздать врага, бьют нечаянно по друзьям и докатываются до садизма.
Но это не значит, что я во всем согласен с вами. Вы видите одну сторону, видите неплохо. Чтобы не ошибиться в политике (Ваши письма — не беллетристика, а типичная политика), надо обозреть, надо уметь видеть и другую сторону. А другая сторона состоит в том, что уважаемые хлеборобы Вашего района (и не только Вашего района) проводили «итальянку», саботаж и не прочь были оставить рабочих, Красную Армию без хлеба. Тот факт, что саботаж был тихий и внешне безобидный (без крови), — этот факт не меняет и того, что уважаемые хлеборобы вели «тихую войну» с Советской властью. Войну на измор, дорогой тов. Шолохов.
Конечно, это обстоятельство ни в коей мере не может оправдать тех безобразий, которые были допущены, как уверяете Вы, нашими работниками. И виновные в этих безобразиях должны понести должные наказания. Но все же ясно, как божий день, что уважаемые хлеборобы не такие уж безобидные люди, как это может показаться издали.
Ну, всего хорошего и жму вашу руку.
Ваш Сталин»[350].
И это писалось в ответ на сообщение о том, что в районе есть «пухлые и умирающие», что люди «пожирали не только свежую падаль, но и пристреленных сапных лошадей, и собак, и кошек, и даже вываренную в салотопке, лишенную всякой питательности, падаль». Прав350 РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 3459. Л. 1-7.
да, по письму Шолохова были приняты некоторые меры. В Вешенский район был послан член президиума ЦКК ВКП(б) коллегии Наркомата РКП М.Ф.Шкирятов, который создал комиссию по рассмотрению жалоб и восстановлению в партии и колхозах всех необоснованно исключенных в период с ноября 1932 г. по апрель 1933 г.
23 мая 1933 г. Шкирятов докладывал Сталину: «Проверку я начал с выезда в сельсоветы и колхозы для опроса потерпевших... Вместе со мной выезжали т. Зимин (второй секретарь крайкома ВКП(б). — Л виг.), а также т. Шолохов, как хорошо знающий район, который помог мне в проведении этой работы. Мы побывали в 6 сельсоветах — Лебяженском, Меркуловском, Колундаевском, Варваринском, Грачевском, Боковском, а также в отдельных бригадах колхозов — Тарновском, Поповском, Ольшанском, Боковском...
Для подтверждения показаний потерпевших мною было опрошено 35 чел. В этом числе я опросил ряд участников перегибов — коммунистов (Пашинского, Ширикова, Чупруна, Чукарина, Плоткина, Мирошниченко, Баюкова, Ковтуна, Максаева)».
В записке говорилось также, что ОГПУ края продолжает создавать ложные дела на честных людей, применяются физическое насилие и длительные допросы; против Шолохова подбираются ложные материалы, распускаются провокационные слухи. Особо подчеркивалось в записке Шкирятова Сталину, что в ходе хлебозаготовок применялись «незаконные репрессии» как против «классово-чуждых элементов», так и к «преданным, активным и честным колхозникам».