Голос дороги
Шрифт:
Слегка успокоенный, Грэм вернулся к себе на весла в наивной надежде, что теперь им все-таки удастся доплыть до Лигии без неприятностей. Оба возмутителя спокойствия были изолированы, и ничто больше не нарушало размеренную жизнь команды. Большая часть пути была уже пройдена, до берегов материка оставалось плыть дней шесть или семь.
Только вот не знал он, что в данный момент корабль идет недалеко от берегов Самистра, иначе его спокойствие сильно пошатнулось бы. Здешние воды кишели пиратами, которые поставляли рабочую силу в обширные каменоломни и рудники Самистра. С их точки зрения, любой
По пути из Истрии на материк было почти невозможно обойти эти опасные места, если только не делать очень большой крюк. Все капитаны, решившие рискнуть, усердно молились Эфферду, чтобы их пронесло, пока не покидали опасную территорию.
Берек решил рискнуть.
В прошлый раз, когда Грэм плыл из Наи, корабль прошел гораздо севернее Самистра. А вот "Белую птицу" несло прямо в пекло, только он об этом пока не знал. Если бы знал, то не поленился бы уговорить капитана Берека сделать тот самый большой крюк и пройти стороной.
Началось все с того, что на горизонте показался корабль, который, как скоро обнаружилось, на всех парусах несся прямо на истрийское судно. Офицеры встревожились, а когда неизвестный корабль подошел настолько близко, что стало возможным рассмотреть его флаг, живо загнали всех гребцов на весла и быстро изменили курс. Встречный корабль шел под одноцветным черным флагом. Такой флаг был только у пиратов.
Однако было ясно, как день, что истрийцам от самистрян не уйти. Пиратский корабль мчался с бешеной скоростью, без труда нагоняя "Белую птицу" истрийцев, с явным намерением брать их на абордаж. Вооружение на "Белой птице" было слабенькое, да и развернуться они не успевали. Пираты же подошли настолько близко, что стали видны их мощные баллисты. Однако, стрелять они не собирались, а вместо этого шустро подгребали к истрийцам бортом с абордажными мостиками наготове. Капитан понял, что боя не избежать, и велел гребцам бросать весла и вооружаться.
Грэм, немедля, рванул в капитанскую каюту за своим мечом, а по дороге подумал, что надо бы выпустить Роджера, чье умение драться теперь очень пригодилось бы. Оставалось только надеяться, что он достаточно нормален и не выкинет какой-нибудь фокус.
Грэм ворвался в каюту Берека и с порога рявкнул Илис, которая печально сидела над расстеленной на столе картой:
— Илис, быстро, помоги найти наше оружие! — и сам распахнул крышку ближайшего сундука.
— А что случилось? — слегка удивилась Илис. Она не двинулась с места и только перевела взгляд с карты на Грэма. Вид у нее был заинтересованный, но не обеспокоенный. — Опять Роджер взбесился?
— Хуже, — ответил Грэм. Он отыскал свой меч и теперь торопливо пристегивал его к поясу, за который уже засунул кинжал. — На нас напали.
— Кто напал? — оживилась Илис.
— Пираты. Безымянный, где мечи Роджера?
— Зачем они тебе? Своего не хватает? Э! Ты что, его выпустить собираешься?
— Ага. О, вот они.
Илис вскочила из-за стола.
— Он же опять буянить начнет!
— Сейчас ему будет не до того. Если только не хочет попасть в рудники.
— Ты
— Тебе же будет лучше, если и не увидишь… живых. Сиди тут и не высовывайся.
— Так ты здесь, что ли?.. — осенило вдруг Илис. — А…
— Бэ, — ответил он и выскочил на палубу.
Веселье начиналось. За фальшборт уже зацепились крючьями, и пока их пытались снять, к истрийцам по мостику перебирались первые гости. На пиратской стороне рядом с мостиком стоял разряженный тип, который весело орал что-то на всеобщем языке с сильным шипящим самистрянским акцентом. Грэм прислушался и ругнулся сквозь зубы.
— Аллё! — надрывался тип. — Капитан! Эгей! Давай порешим все миром! Вели своим людям сдаться без боя, и я оставлю им жизнь! Обещаю!
— Как же, — буркнул Грэм и побежал к каюте, в которой сидел Роджер.
До него донеслась громкая тирада Берека, обращенная к разряженному типу. Его ответ был гораздо длиннее и эмоционально насыщеннее, чем фраза Грэма, и гораздо неприличнее.
Замок все так же висел на двери. Вряд ли кто помнил сейчас о Роджере, неразберихи на борту и без него хватало. Грэм, опять ругнувшись на наи, бросил мечи приятеля на пол, вытащил кинжал и склонился к замку. Едва он наклонил голову, в дверь, на том уровне, где только что были его глаза, воткнулся арбалетный болт. Значит, мирные переговоры отменялись.
Пока Грэм ковырялся в замке, ему пришла в голову мысль, что сейчас с другой стороны двери может стоять Роджер с чем-нибудь тяжеленьким наготове, ожидая гостей. Он-то не знает, что произошло, и кто к нему идет, тоже не знает.
— Роджер! — заорал Грэм в дверь. — Роджи! Слышишь меня?!..
— Слышу, — отозвался Роджер сразу, как будто нарочно его ждал. — Чего еще стряслось?
— Сейчас сам увидишь… Подожди, я дверь открою… только не кидайся на меня, хорошо?
Через секунду дверь распахнулась, и на пороге возник Роджер. Он удивленно уставился на Грэма, потом увидел царящий на палубе хаос и улыбнулся — или, вернее, оскалился.
— Славно! — сказал он. — Просто здорово! Надеюсь, ты прихватил мои мечи?!
Грэм ногой подтолкнул к нему перевязь, отметив про себя, что его шальной приятель просто в восторге от увиденного. Роджер наклонился, выхватил из ножен мечи, не утруждая себя надеванием перевязи, еще раз обвел взглядом поле битвы, ухмыльнулся и спросил:
— А где Илис?
— В капитанской каюте. Я велел ей не высовываться, — отозвался Грэм, не слишком удивившись вопросу. Чего-то подобного он и ожидал после недавней беседы.
— Хорошо, — кивнул Роджер, закрутил мечи и шагнул в гущу схватки.
Никогда раньше Грэм не дрался на корабельной палубе и очень надеялся, что впредь этот опыт не повторится. Такие пляски были не для него — с его-то ногой, на которую никогда нельзя было положиться. Ему пришлось бы совсем туго, если бы рядом не обнаружился вдруг Роджер, который очень грамотно и надежно прикрывал его спину. Это открытие поразило Грэма. Скоро они дрались спиной к спине, и выходило совсем неплохо. Роджер управлялся со своими изогнутыми длинными мечами так, словно они были продолжением рук.