Голос
Шрифт:
С этим грузом Настя добралась до своих четырнадцати лет.
***
Настя сидела в кресле, поджав ноги. Прежде всего, надо было всё обдумать. « Бензобак, он легко открывается. Поджечь, как? Нужна верёвка, довольно длинная, если засунуть её в бак с бензином, а затем вытащить, получится фитиль. Спички ненадёжны, лучше зажигалка. Где-то она была, поищем. Быстро бегать? Это я умею! Маскировка? Алиби? Это сложнее будет. Надо поразмыслить». Новое, незнакомое чувство бурлило внутри. Языки воображаемого пламени грели и возбуждали. До мурашек на коже. Идея захватила Настю целиком.
В школу
Зажигалка нашлась в шкафу. Прямоугольной формы, чуть больше спичечного коробка, заправлялась бензином. Никто не курил в доме. Просто милая безделушка. Настя положила её на ладонь. Приятная прохлада металла ласкала руку. Чеканка на одной из сторон зажигалки изображала людей и лошадей в каких-то вычурных позах. Почему-то вспомнилось «Купание красного коня», была репродукция в одном из учебников. Настя не без труда открыла корпус. Фитилёк был сухим, сохранился лишь лёгкий запах бензина.
– Должна работать, нужно только топливо достать. Кажется, мама приносила с работы, оттирать краску с одежды после ремонта. Настя судорожно перебирала флакончики, бутылочки, коробочки, баночки на полках в кухне, в прихожей. Наконец, в ванной она обнаружила нужный флакон с характерным запахом. Настя быстро сбегала за зажигалкой, осторожно, стараясь не разлить, наполнила её бензином, закрыла.
–Ох и вонища! Как она не старалась, капли жидкости испачкали пальцы и раковину. Мать заметит. Наскоро сполоснув руки, Настя побежала за курткой. Смахнув каплю бензина с пузырька, она растёрла её на рукаве куртки, затем замыла водой. «Фу, ну и аромат! Скажу, что в краске испачкалась, и вздумалось же им осенью красить входную дверь в школе»! Настя, повесив куртку на место, вернулась в ванную. Взяв зажигалку в руки, она нажала на продолговатую кнопку сверху. Клапан над фитилём откинулся вверх, но огня не было. «Наверное, нужно резче». Настя пробовала снова и снова, безрезультатно. «Ну, ничего, пусть полежит, фитиль не пропитался, скорее всего». Важная вещица отправилась в тайничок в дальнем углу шкафа в гостиной.
На очереди – верёвка. «Придётся идти в подвал. Ой, как я их ненавижу, отложим до следующего раза. А может на полках в прихожей поискать»? Настя, подставив табуретку, потянулась на антресоли. Пыльный хлам предстал перед глазами: полотняные мешочки с лекарственными травами, крышки для банок в упаковках, старая кастрюля. Верёвки не было. Вдруг на глаза попалась знакомая коричневая ткань, Настя потянула её на себя. Так и есть, папина любимая кашемировая кепка! Он носил её почти круглый год. Сколько раз мама порывалась её выкинуть. Старенькая, но такая родная, она всё ещё хранила запах отца! Девочка закрыла глаза, переминая мягкую шерсть в руках.
Летний вечер, уже прохладно, втроём они возвращаются домой. У кого были в гостях? Сейчас и не вспомнить. Идти ещё далеко и Настя едет на плечах у папы. Ей тепло. Вокруг густые сумерки. Только летучие мыши проносятся
– Вон смотри, видела? – папа показывал то в одну, то в другую сторону рукой. Настя замечала лишь промелькнувшие тени, но ей верилось, что это была мышка, и она кивала головой:
– Да, да!
Хотелось спать, и она прижалась щекой к папиной голове в мягкой кепочке. И этот запах!
Настя открыла глаза, возвращаясь. Слезая, она увидела часы в кухне, и чуть не свалилась. «Батюшки, мама сейчас вернётся»! Наскоро прибрав, она отправила кепку в тайник. И тут же услышала поворот ключа в замке.
– Чем это пахнет? Бензином, что ли? – мама, нахмурившись, взглянула на Настю.
– Да в краске заляпалась, в школе, дверь почему-то решили покрасить. Но я всё оттёрла, вот – Настя сбегала за курткой, – видишь, всё чисто!
– Аккуратней ходить надо, тогда чистить не придётся.
– Я постараюсь.
«Поверила», – подумала Настя, возвращая куртку на место.
Утром Настя решила сходить в школу. Одноклассники жили своей жизнью, что-то обсуждали, смеялись, кто-то привлекал к себе внимание, иные шептались в приватной компании. Она же всё острее чувствовала себя наблюдателем. А может, это они ненастоящие, они за стеклом? А, впрочем, какая разница? Их миры разлетаются в разные стороны. И снова она видела огонь!
На алгебре Лина Петровна пытала их заумными задачками из непрограммного учебника.
– Два в две тысячи шестнадцатой степени умножить на пять в две тысячи девятнадцатой степени. Ну, кто решит, пойдёт домой, – алгебра была последней, – есть идеи?
– Что, она из нас профессоров сделать собирается? Вечно придумывает, как поиздеваться,– тихий ропот стоял в классе.
– Так как, совсем никаких мыслей? Позор! Это тема прошлого года, совсем забыли? Будите сидеть, пока не решите.
«Ну нет, мне домой надо, у меня дела», – Настя пыталась вспомнить, есть какие –то правила по этому поводу. Она что-то писала, зачёркивала, как всегда, развела грязь на бумаге, к счастью, математичка предпочитала содержание форме.
«Ответ: восемь, ну и нули». Настя быстренько отнесла свой листок учительнице.
– Молодец! Свободна! – Лина Петровна с удовольствием отложила листок в сторону, похлопав по нему рукой.
Настя направилась к своей парте.
– Как там?– Вопросительно кивая головой, Тимка жаждал подсказки.
«Вот, скотина»! – мысль промелькнула в голове.
– Разложи степени. – Вслух тихо произнесла Настя.
– Не подсказывать! – Стукнув кулачком по столу, возмутилась учительница.
Настя быстро собрала сумку и вылетела из класса.
«Всё у меня получится»!
Подвал. Жуткое место! Тёмные катакомбы. Повороты, закоулки. Если знать как, можно пройти от первого до восьмого подъезда по этим лабиринтам. Там водились мыши, крысы, пауки. Но их Настя не боялась. Мышки ей так даже нравились. Помнится, во втором классе она пыталась спасти слабенького мышонка, найденного в школе. По-видимому, их травили, и у несчастного не было шансов. Она держала его в парте, пыталась накормить остатками школьного обеда, принесла домой. Но до вечера он не дожил и был похоронен с почестями в палисаднике возле дома, с возложением одуванчиков на могилку.