Голоса прошлого

Чернышева Наталья Сергеевна

Всё равно. Что– то мешало мне полностью с ней согласиться. Умом я понимала правоту капитана Великовой, но чувства бунтовали. Впрочем, эмоции не должны мешать службе. И не помешают. Не так учили...

Но когда мы дежурили на периметре зоны, отведённой для пленных гражданских, я, следуя совету Ванессы, внимательно рассматривала их лица. Гордые, непримиримые, сумрачно– собранные. Прицельные, запоминающие взгляды. Общее злое настроение при практически полном отсутствии истерик даже у малышей. Они не считали себя побеждёнными!

Временно испытывающими неудобства – да. Смирившимися на время – да. Побеждёнными – нет.

Может быть, и вправду им всем лучше было сгореть...

Не знаю, почему тот тип подошёл именно ко мне. Почему не выбрал кого– нибудь другого, ту же Алеську, например. От Алеськи дождался бы посыла в коллапсар на карачках, однозначно. А я...

Я его выслушала.

Судьба.

– Госпожа солдат, прошу вас, уделите мне немного времени.

Пожилой, с тусклым зеркалом седины в волосах. На потомственного военного не похож. Не та выправка, не тот взгляд. Но дело у него ко мне, видно, было очень важное: волновался, это было заметно.

– Что вам нужно? – спросила я.

– 'Повнимательнее', – тихим шелестом прозвучал в сознании голос Ванессы.

– Я – а– дмори абанош этого города. И я бы хотел просить позволить мне забрать оттуда семена...

– Что, простите? – не поняла я.

– Семена. Ягоды, – он запнулся, пытаясь подобрать точное слово на эсперанто. – Плоды, – показал руками размер, получилось около метра. – Нужна платформа. Их всего семь... может быть, восемь. Их надо забрать, понимаете...

– 'Спроси его, где это', – велела Ванесса. – 'Если в глубине, если не в пределах прямой видимости с нашей стороны берега, то – отказать безоговорочно!'

Я передала вопрос.

– Это недалеко, это рядом, – он ожил надеждой.

Показал мне голографическую фото– карту. Семена созревали в корнях, возле воды, на открытом пространстве. Совсем недалеко отсюда, если верить карте. Буквально в километре– двух.

– Неумно, – прокомментировала я. – Слишком уязвимо...

А– дмори абанош слегка развёл ладонями:

– Им нужен свет и свежий ветер...

– Только здесь? Или где– нибудь ещё по периметру?

– В этом цикле – только здесь. Пожалуйста, прошу вас, – он умоляюще прижал кулаки к груди. – Позвольте мне забрать их...

– Доложу капитану, – ответила я. – Он решит...

Пока вызывала Огнева, пока объясняла ему суть проблемы, думала. Семь или восемь семян. Из каждого потом прорастёт ровно такой же Лес. А где он прорастёт, во владениях клана Шокквальми или на очередной захваченной, умытой человеческой кровью, планете, – большой вопрос.

Но инфосфера – через Ванессу!– заинтересовалась возможностью посмотреть на это чудо вражеской биоинженерии, а значит, пойду с а– мдори абаношем я.

По привычке попыталась провидеть результат. Будущее оставалось аморфно– неопределённым,

без характерных черточек смертельной опасности на горизонте. Предстоящее дело не выглядело сложным. Придти, забрать, вернуться...

Паранорма спала.

***

Вблизи Лес поражал размахом и величием. Макушки деревьев плыли почти под самыми облаками. До пятисот метров, пришло знание из инфосферы. Они могли достигать размеров до пятисот метров в высоту. Этот Лес был ещё юн, и подобные стати ему пока только снились. Но впечатлял всё равно.

В памяти шевельнулось неприятное ощущение, будто я уже видела вживую, своими глазами, нечто подобное. Видела, – и?.. А что именно 'и', ускользало от понимания.

Гигантские корни нависали над рекой безупречными арками мостов. По любому из них можно было свободно пройти и даже проехать. За мостом корни выгибались причудливо переплетённой аркой, а за одной из таких арок сиял алым жемчужным светом гигантский, в рост человека, цветок сложной формы.

Странное узнавание усилилось. Но где и когда я видела такие цветы? В пространстве Земной Федерации подобного не встретишь. Во всяком случае, не там, где довелось бывать мне.

Цветок пылал, впечатывая в сетчатку глубокий след. Закрой глаза, и образ пропадёт не сразу.

– 'Наблюдай', – сухо велела Ванесса.

Жадное любопытство инфосферы фиксировало каждый штрих этого странного места. Я чувствовала, что забуду происходящее очень не скоро. Чувство дышало повелительной ясностью паранормального знания.

– Аленький цветочек, – нервно хихикнула Алеська, как бывший телепат, она тоже ощущала густую ментальную атмосферу этого места.

– Что? – недоумённо переспросила Чисвиропи.

– Сказка такая, – пояснила Патока.

А Хмельнёва добавила:

– Детская. Вернёмся, сыграю в лицах. Я помню все партии, у нас на зимний праздник всегда...

Вот чтоб её. Вернёмся! Нашла время языком шлёпать.

– Разговорчики на задании, – прошипела я. – Отставить!

– Есть.

Семена лежали в небольших корзинках, хитро сплетённых из отростков всё тех же корней, твёрдые продолговатые, в твёрдой морщинистой скорлупе, каждое размером в половину человеческого роста. А– дмори абанош брал их и очень аккуратно укладывал в рядок на платформу. Восемь штук.

Цветок сиял. А– дмори абанош какое– то время смотрел на него, как... Обычно у ольров лица не выразительнее пня, но то у военных. Гражданские проще, что ли. Человечнее.

А– дмори абанош смотрел на сияющий цветок как на беременную женщину, ждущую петли.

Он не мог его спасти. Никак.

– Зачем вы пришли к нам? – резко спросила Алеська. – Мы вас трогали? Мы о вас вообще ничего не знали! Я здесь выросла, здесь мой город был, мой. Наш. Зачем вы пришли сюда, в космосе места не хватало, что ли? Зачем?!