Голубой горизонт
Шрифт:
Стоя перед ней, Корниш прижимал шляпу к груди. Верити оторвалась от мольберта, улыбнулась и отложила карандаши.
– Капитан Корниш! Какой приятный сюрприз! Я думала, вы меня совсем забыли.
Корниш приобрел совершенно невероятный оттенок алого цвета.
– Я пришел просить вас об одолжении.
– Только скажите, капитан, и ради вас я сделаю все.
– Госпожа, сию минуту я безработный, так как мой корабль захватил калиф аль-Салил, который, как я понял, оказался англичанином и вашим родственником.
– Я согласна, это очень запутано, но аль-Салил действительно
– Он выразил намерение отправить меня в Бомбей или в Маскат. Я потерял корабль вашего отца, который был на моей ответственности, – упрямо продолжал Корниш, – и, прошу прощения, ваш отец не такой человек, который способен легко меня простить. Он сочтет меня виновным.
– Да, вероятно, так и будет.
– Я не хотел бы оправдываться перед ним в связи с потерей корабля.
– Для вашего здоровья это было бы действительно пагубно.
– Мисс Верити, вы знаете меня с детства. Не порекомендуете ли меня вашему дяде-калифу, чтобы он дал мне постоянную работу в качестве капитана «Арктура»? Думаю, вы понимаете, что в таких обстоятельствах я буду верен своему новому нанимателю. Вдобавок мне доставляет огромное удовольствие мысль о том, что наше давнее знакомство не прервется.
Действительно, они знали друг друга несколько лет. Корниш был прекрасным моряком и верным слугой. Верити особенно ценила то, что во многих случаях он оказывался ее верным, хотя и тайным союзником. И, когда это было возможно, защищал от извращенной злобы отца.
– Я посмотрю, что можно сделать, капитан Корниш.
– Вы очень добры, – неловко ответил он, снова надел шляпу и козырнул. Повернулся и пошел по черному песку.
Дориану не пришлось долгого размышлять над просьбой капитана. Как только «Арктур» отремонтировали и сняли с берега, Корниш снова стал им командовать. Только десять моряков из его экипажа отказались присоединиться к нему. Когда маленькая флотилия отплыла от острова Сауда, она направилась на юго-запад к теплым мягким водам Мозамбикского течения, которое благодаря муссону быстро понесло корабли к Берегу Лихорадок.
Несколько недель спустя они встретили большую торговую дау, направлявшуюся на восток. Дориан обменялся с капитаном дау новостями, и тот объяснил, что плывет в далекий порт Катая. Он обрадовался возможности увеличить свой экипаж на десяток опытных моряков. Дориан был доволен тем, что рассказы этих людей дойдут до Маската или до английского консульства в Бомбее только через несколько лет.
Подняли все паруса, какие позволял муссон, и двинулись на юг через пролив между островом Мадагаскар и африканским континентом. Справа медленно разворачивалась дикая, неисследованная береговая линия, пока наконец корабли не добрались до похожих на спины китов высоких утесов, которые охраняли вход в залив Рождества, и через узкий пролив вошли в бухту.
Была середина дня. Но в форте не видно было следов жизни: не дымились камины, не сохло на веревках выстиранное белье, не играли на пляже дети. Дориана встревожила судьба семьи. Они отплыли отсюда почти три года назад, и за это время могло случиться многое. Врагов у них немало; к тому же на форт
– Ты снова оказался прав, – сказала Верити Мансуру. – Если это моя тетя Сара, мне она уже нравится.
– Можем ли мы доверять этому человеку? – спросил Заян аль-Дин своим высоким женским голосом.
– Ваше величество, он один из моих лучших капитанов. Я ручаюсь за него жизнью, – ответил мюрид Кадем ибн-Абубакер. После взятия Маската Заян наградил его званием мюрида – верховного адмирала.
– Может, и придется.
Заян аль-Дин погладил бороду, разглядывая человека, о котором они говорили. Тот простерся перед троном, прижав лоб к каменному полу. Заян пошевелил костлявым пальцем.
Кадем сразу перевел этот жест.
– Подними голову. Калиф хочет увидеть твое лицо, – сказал он своему капитану, и тот поднялся на четвереньки. Однако глаза его были потуплены: он не смел прямо посмотреть в глаза Заяна аль-Дина.
Заян внимательно разглядывал его лицо. Человек достаточно молод, чтобы сохранить силу и энергию юности, но достаточно стар, чтобы обладать опытом и рассудительностью.
– Как тебя зовут?
– Лалех, ваше величество.
– Хорошо, Лалех, – кивнул Заян, – послушаем твой доклад.
– Говори, – приказал Кадем.
– Ваше величество, по приказу мюрида Кадема шесть месяцев назад я отплыл на юг вдоль берега африканского материка и достиг залива, который португальцы называют заливом Рождества. Мюрид приказал мне проверить донесения наших шпионов, которые утверждали, что там убежище аль-Салила, предателя и врага народа Омана. Я всегда очень старался, чтобы мою дау не заметили с берега. Днем я оставался за горизонтом. Только после наступления ночи я подошел ко входу в залив. Да будет доволен великий калиф.
Лалех снова распростерся перед троном, прижавшись лбом к полу.
Люди, сидевшие перед троном на шелковых подушках, внимательно слушали. Ближе всех к калифу сидел сэр Гай Кортни. Несмотря на потерю корабля и огромной суммы в золоте, его влияние и возможности нисколько не уменьшились. Он оставался единственным полномочным представителем и британской монархии, и Английской Ост-Индской компании.
Сэр Гай нашел на место Верити нового переводчика, писца, который много лет проработал в консульстве в Бомбее. Это был долговязый, лысеющий, рябой мужчина. Звали его Питер Питерс. И хотя он превосходно владел полудюжиной языков, сэр Гай не мог доверять ему, как доверял дочери.