Голубой Ютон
Шрифт:
– И что теперь? Разбирать ферму?
– Я пересчитала, в принципе и такая сойдет: там же железнодорожный мост был, а нам лишь бы телеги проехали – и достаточно. Только нужно к устоям консоли присобачить семиметровые – там между устоями больше шестидесяти метров расстояние, а потом придумать как ферму на эти устои с консолями взгромоздить. Я консоли уже почти закончила считать…
– Ферма же деревянная. Может ее просто на воду спустить а потом домкратами поднять, как тогда Ютон на мосту поднимали?
– Дуб – это, конечно, дерево. Но просмоленный он уже в воде
– Попробую. А ты… Бабушка всерьез на пенсию через два года собралась. Кира, конечно, молодец, но… вы со следующим ребенком постарайтесь не тянуть, хорошо?
Переживаниями о «неготовности нынешнего поколения к перековке в пролетариат» занимались не только Лиза с Катей. Но наиболее детально проблему обрисовала Лера, которая специально зашла к «председателю Госплана» поделиться своими выводами:
– Ну объясни мне, зачем я трачу столько времени на перевозку баб с Десны? Две трети из них не то что не могут, но даже не хотят хоть что-то в своей жизни менять! Заработали на чугунок – и им достаточно! Мне иногда кажется, что они готовы с голоду пухнуть, но лишний раз палец о палец не ударят чтобы себе же жизнь улучшить…
– Ты так думаешь?
– Уверена!
– Ну и срать на них. В смысле, кошка бросила котят… Все они нам нужны только для одного: рожать детей. Которых мы – с помощью тех, кто уже у нас чему-то научился и тех, кто еще учится – вырастим уже нормальными людьми. Хотя и тут возможны варианты. Обрати внимание: никаких проблем с хронотуземцами нет только у Ангелики. Соображаешь почему?
– Ну, просвети меня.
– Потому что она, если ее распоряжения не выполняются, просто дает неслухам в морду. От души дает, себя, можно сказать, не жалея – и ее народ просто боится. Нет, неверно: не боится, а опасается – так точнее будет. Опасается и уважает.
– То есть мы должны всем этим бабам морды бить?
– Не мы лично, а наша система. И не за то, что какие-то наши хотелки не выполняются бегом, а за нарушение установленных нами правил. Вот положено детей в школу отдавать в пять лет – отдавай. Не отдал – получи в морду. И до тех пор получай, пока ребенок не будет в школу ходить, причем ухоженным, сытым, одетым и обутым. Сам, если хочешь, ходи босым, голым и голодным – но что касается детей…
– Так кто в морду не захочет, просто уйдет от нас.
– И куда? В этом мире одиночки просто не выживают.
– Так много таких «одиночек», они же толпами сваливать начнут.
– Пожалуй… но, если глубоко копать, то по крайней мере половина нынешнего местного населения являются чисто формально нашими рабами. Мы их купили, или в плен взяли, или у других хозяев отбили. Так же формально они просто обязаны делать то, что мы прикажем.
– Формально…
– Конечно
– Ага, прям все так и бросились обратно притаскивать. Скорее грекам продадут, персам тем или римлянам…
– Степняки – возможно, даже скорее всего так и поступят. Но даже самые ленивые и глупые рабы соображают, что дешевле просто удавиться, чем в степь бежать. А вот лесовики – они у нас сколько уже всякого покупают? А за раба возвращенного хозяину ведь премия полагается. Оля-большая как-то говорила, что с верховьев Москвы к ней в Коломну целая делегация приплывала: к ним какие-то люди пришли, так они, прежде чем их к себе принять, решили поинтересоваться, не от нас ли людишки эти убежали.
– И что?
– Не от нас, но факт, что они не просто уточнить захотели, а не поленились больше сотни верст проплыть…
– Ну, допустим я тебе поверила. А с бабами-то то делать? Все равно сюда тащить или все же на месте предварительную селекцию делать? Ведь чтобы они просто детей нам рожали, их и кормить нужно, и житье хоть как-то обустроить…
– Тащить. А работать мы их заставим. Я уже поговорила с Ларисой и Леночкой, они потихоньку начали формировать органы правопорядка.
– Будем полицейское государство строить?
– Нет, займемся трудовым перевоспитанием. Будем строить социальное государство. А какой же социализм без ГУЛАГа?
– Тьфу на тебя.
– Взаимно. Кстати, ты же рассказывала, что у местных общинность в крови?
– Так это в сложившихся общинах…
– И, если мне память не изменяет, говорила, что разбивать общину нельзя при переселении?
– Не изменяет.
– А что если эти общины не разбивать, а разбавлять такими лентяйками? Меж собой бабы, думаю, быстро воспитательную работу в нужном направлении проведут.
– Вот за что тебя так люблю, так это за креативность и полет фантазии. Но в одиночку…
– А чтобы тебе одной не корячиться, поговори как раз с Ларисой. Если при милиции нашей создать и подразделение по связям с бабской общественностью…
– Горшочек, больше не вари! Мне уже на месяц твоей каши расхлебывать хватит. Ладно, побежала. Лариса где, у себя?
Алёну год тоже порадовал. Вместе с Аней Тепляковой она, пользуясь запасами борной руды, наварила борного стекла, Аня из него изготовила приличный набор разнообразной стеклопосуды – и Алёне удалось синтезировать немножко мепакрина. Совсем немножко, грамм пять-шесть, но ведь это было лишь начало: главным для фармацевта стало то, что технологию синтеза она отработала. И при необходимости могла теперь за пару недель сварить химикалия хоть пятьдесят грамм, а при определенной помощи – и больше. Правда с помощниками пока было неважно, но ведь их можно (и нужно!) подготовить…