Голубой Ютон

Номен Квинтус

– Какой интерес?

– Например в Вете нет кузнеца, уже лет пятнадцать как нет. А руды у них не просто много, а хоть чем хочешь ешь. Отдать бы ее в ту же Унду на переплавку и обработку – налицо взаимная выгода. Правда при условии, что заранее известно обеим сторонам, сколько из этой руды железа выйдет. А неизвестно качество товара – нет и торговли. Так понятно?

– А чтобы проверить качество, нужно при нынешних технологиях руды минимум с центнер…

– Ну вот, дошло наконец. Последний штрих добавлю для пущей красоты картины: без крепости мы можем транспарант повесить и в мегафон с утра до вечера орать «покупаем руду задорого» – никто не придет даже расценки уточнить. Разве что

в том поселке, где кричать начнем. А поставим башню…

– Поняла я, поняла. Спасибо, Лера, ты мне очень помогла. Борща хочешь? Мама только что сготовила.

– Хочу… Я вот что тебе скажу, а ты подумай, как мне лучше об этом Марине Дмитриевне сказать: я до сих пор помню ту тарелку борща, который она мне налила на второй день. Очень важную для меня тарелку: именно она заставила меня поверить, что мы выкрутимся. Ведь борщ-то она у внуков фактически забрала – значит не сомневалась в том, что и новый сварить им сможет. И каждый раз когда ты или она мне снова борща наливает, я все сильнее верю, что у нас все получится. Именно ее борщ на меня так действует, ни у кого больше такой борщ здесь не получается.

– Рецепт дать?

– Лучше не надо. Не хочу, чтобы эффект от постоянного повторения смазался. Иногда ведь так необходимо снова поверить!

Глава 4

Лиза тоже не была глупой девчонкой – она была «профессиональным бюрократом», а потому после разговора с Лерой она собрала совещание. Где все поделились и своим мнением по поводу затеваемого, и тем, чем могут помочь в этом не самом простом деле. Ну и уточнили, что же на самом-то деле затевается.

Самые конкретные вопросы задала матери Катя – когда та поинтересовалась, долго ли проектировать рекомендованную Лерой башню.

– Башню сделать недолго, можно просто взять любой проект водонапорной из альбома железнодорожных сооружений. Ты мне вот что скажи: какие там грунты, если ли глина, известь, песок? Из чего башня-то строиться будет? Какой фундамент закладывать?

У Лизы ответов на эти вопросы не было, поэтому и мероприятие по добыче смоленской руды пришлось скорректировать немножко. Совсем немножко: экспедиция отправилась не в марте, а в середине февраля, как только лед на реке растаял, и с ней – для прояснения столь важных вопросов – поехала и Катя. Вова жену одну не отпустил – но, понимая, что без нее ответов не будет, просто сам к ней присоединился. И взял – имея в виду потребность жены во вкусной и здоровой пище – клетку с пятью петухами с целью приготовления вкусных бульонов или, наоборот, сугубо жареных цыплят. Но февраль – далеко не май месяц, для хранения еды даже холодильник без надобности, а Марина наготовила внучке в дорогу две трехлитровых банки борща, два десятка котлет с картофельным пюре, пяток двухлитровых бутылок с компотом…

Так как зимой налимы ловились хорошо, а Галя Тихонова, которая командовала буксиром в этом походе, изумительно их готовила, борщ с котлетами закончился лишь на шестой день экспедиции, когда туземцам надоело отрицательно отвечать на вопрос Жвана «есть ли в селе кузнецы». Очередные «местные жители» даже согласились поменять ведро руды на пару налимов – просто потому, что с провиантом в деревеньке было совсем кисло. Настолько кисло, что Катя при виде местных детишек психанула, а Кира, в экспедиции исполнявшая роль медсестры, заставила ватагу Жвана забить всех петушков, набрать кучу дров и немедленно варить куриный бульон чтобы этих детей отпаивать.

Галя же, за прошлый год много куда сходившая на буксире и с «местным колоритом» успевшая познакомиться, немедленно сторговала у вождей деревеньки большую луку чуть выше деревеньки. Крошечный – в полкилометра длиной и полтораста

метров шириной – полуостров, с трех сторон окруженный рекой – что может быть лучше для постройки торга? Тем более что цена оказалась вполне подъемной: селянам отдали кривой чугунок (парни Жвана в нем варили свою любимую тыквенную кашу, не дав Свете уничтожить это выдающееся произведение абстрактного искусства), пару топоров и десяток тыкв. Еще пообещали сороку налимов (причем даже размер особо не оговаривался), немного разных полезных семян (тут переговорщиком Жван лично выступил, как-то сумев объяснить селянам, что больше семян им не нужно потому что их негде будет сажать) и «особое покровительство богини Екатерины». Пока что «покровительство» проявилось лишь в подкормке детей и нескольких особо исхудавших женщин, но Катина решительность в деле обезглавливания петухов на селян произвело большое впечатление. Позже уже Лера сказала ей, что белые леггорны у местных именуются не иначе как «волшебные» или даже скорее «божественные птицы» – просто потому что других чисто белых птиц здесь природа не запасла: даже местные лебеди были частично серыми…

Маркус, взятый в поход вместе с катером в качестве «курьера для срочной доставки чего-нибудь забытого», прокатился с Вовой немного выше по реке, привез (парни ночь не спали, но оно того стоило) десяток приличного размера налимов – после чего на какой-то «торжественной церемонии» местная вождиха официально «передала права на полуостров» Кате. А Вовка сторговал тем временем у местного кузнеца за обещанную чугунную наковальню право копать «очень хорошую глину сколько потребуется» где-то в полукилометре от новой земельной собственности жены.

Пока ватага Жвана рыла нужные Кате шурфы Вова с Маркусом полностью «закрыли сделку» с местными по части налимов, Галя успела спуститься к Угре и привезти обратно еще два десятка парней, которым предстояло строить «торговую башню»…

Дома Катя изложила свои впечатления от похода следующим образом:

– С нашим огородом зимой и особенно ранней весной мы можем просто скупить за пару лет всю европейскую часть РСФСР и союзных республик. Так что мам, если тебе идея понравится – думай её дальше. Но только без меня: поить бульоном двух-трехлетних детишек, у которых сил нет даже сесть – это не то, о чем я мечтаю. И придумай что ли орден какой: Киру наградить, мне кажется, будет правильно. Да, бабуль, у тебя хотела спросить: кто Кире инструкцию писал по выводу детей из голодания?

– Да уж, Флавий Вегеций, доведись ему в этом мире родиться, точно скажет… – задумчиво пробормотала Лера, выслушав поручение Лизы.

– Это ты про что?

– Про para bellum. Ну почему воевать собираются Копоть с Корочем, а к войне мы должны готовиться?

– Мы к войне не готовимся.

– Ага, и поэтому я в сугубо мирных целях должна организовывать переезд рабов из будиновских поселений. А там, между прочим, километров триста, если не пятьсот, вверх по рекам, причем большей частью по таким, по которым лодью только на веревке вверх по течению протащить можно!

– Ты преувеличиваешь. В смысле течения: Короч сказал, что весной, примерно с марта и по середину мая течение быстрое, а потом, до самой зимы, и на веслах реки вполне проходимы.

– А ты ему и поверила!

– Да. И проверила: осенью что в Оке, что в Десне течение – если не на стремнине – хорошо если в пару километров будет. Но и это неважно: мы готовимся только людей принять. Причем в случае если война все же будет.

– А что, есть варианты?

– Есть, причем совершенно рабочие. Я уже не говорю о том, что ни Копоть, ни Короч к войне вообще не готовы… то есть и тот, и другой пока хотят лишь свои поселки обезопасить. А для этого есть и иные способы…