Гомер
Шрифт:
совмещение божественной и человеческой воли представлено неравномерно: человеческая
воля выражена только пассивно. В противоположность такого рода текстам имеется много
других, где обе воли представлены совершенно равномерно. Боги вкладывают в человека
те или иные поступки, мысли или чувства, а люди при этом действуют так, как будто бы
они были подлинными зачинателями всех этих переживаний и как будто бы боги здесь
совершенно ни при чем.
Сначала
человека с божеством, в результате которого и образуется совмещение той и другой воли.
Афина Паллада (Ил., I.194-218) увещевает рассвирепевшего Ахилла не драться с
Агамемноном, каковой совет он и выполняет. В «Илиаде» (V.59-61) говорится о Ферекле,
которого Афина Паллада наставляла в искусствах. [151] Нестор (Ил., IX.94-102)
проповедует: Зевс дал Агамемнону полную власть, а выбирать те или другие альтернативы
– дело самого Агамемнона.
Особенно интересны, однако, тексты, в которых божественная воля совпадает с
настоящим человеческим аффектом, имеющим как бы совершенно самостоятельное
происхождение.
Аякс (Ил., IX.628-638) говорит о неимоверной ярости Ахилла, после того как отняли
у него пленницу, но тут же указывает, что его дух сделали злобным и несмягчимым из-за
пленницы именно боги. Диомед, предполагая возможным возвращение Ахилла к бою,
говорит (Ил., IX.702-704), что это совершится в том случае, «если только сердце прикажет
в груди, и бог на сражение возбудит».
В «Илиаде» (V.131-136) Афина Паллада вкладывает в Диомеда ярость против
Афродиты, и он действительно ее ранит (331-339). Диомед и Главк (Ил., VI.234-236)
обмениваются подарками, но подарок Диомеда стоит только 9 быков, а подарок Главка –
100 быков. Искренность и сердечность этих дарений несомненны, однако тут же
говорится, что так произошло только потому, что боги похитили разум у Главка.
В «Илиаде» (IX.600-603) убеждающий Ахилла Феникс отождествляет направление
мыслей Ахилла с направляющей их волей бога.
Эрида (Ил., XI.5-14) зычным голосом сзывает всех воинов на сражение, и у всех
воинов возник небывалый пыл сражаться, и война показалась им слаще возвращения
домой.
Ахилл и мирмидоняне (Ил., XXIII.12-14) плачут по Патроклу из глубины своего
сердца (а Ахилл, как известно, безумствует от горя после смерти Патрокла), тем не менее
слезы эти, оказывается, были вызваны у них Фетидой.
В «Одиссее» (XIX.604) Пенелопа после долгого плача засыпает, и хотя подобного
рода сон был бы естественным сам по себе, тем не менее вложила этот сон в Пенелопу
опять-таки Афина
Керы14) смерти, то они добровольно вступают в бой (Ил., XII.322-327).
Таким образом, даже в тех случаях, когда божество у Гомера вкладывает в человека
те или иные мысли, чувства или поступки, даже в этих случаях нельзя сказать, что этот
последний является какой-то марионеткой и лишен свободы воли. Он тут вполне активен и
действует так, как сам находит нужным. Свобода человеческой воли не страдает у Гомера
от божественного вмешательства. Но человек действует у Гомера и вопреки божественной
воле; он ей сопротивляется, с ней борется, т. е. свою волю ставит выше божественной
воли. Отсюда вытекает еще два типа соотношения божественной и человеческой воли. В
одном случае действует божество против человека, т. е. против [152] его желаний и воли, в
другом же случае действует человеческая воля против божественной.
д) Четвертый тип. Здесь божественная воля действует вразрез с человеческой
волей и подавляет ее. Не приводя всей массы примеров, имеющихся на этот тип у Гомера,
ограничимся указанием таких универсальных примеров, как постоянная помощь Зевса
троянцам против ахейцев в «Илиаде», как одурачивание Ахилла Аполлоном, убийство им
же Гектора, преследование Одиссея Посейдоном за ослепление сына этого последнего,
Полифема. Ферекл строит корабль для Париса, не зная подлинной воли богов в этом
случае (Ил., V.62-64), женихи буйствуют, не зная, что около них стоит черная Кера и
смерть (Од., II.281-285), бог рассеял ахейцев и принес разные несчастья Одиссею,
согласно его вымышленному рассказу (Од., XIV.240-248) и т. п.
е) Пятый тип. Здесь, наоборот, человеческая воля, находясь в антагонизме с
божественной волей, приводит к борьбе человека с богом, и притом иной раз
небезуспешной. Самыми яркими примерами подобного типа соотношения божественной и
человеческой воли является ранение Диомедом Афродиты и нападение его на Ареса (Ил.,
V), а также его троекратное наступление на Энея, которого защищает Аполлон (Ил., V.431-
444). То же самое делает Патрокл, троекратно наступая на троянцев, причем каждый раз
Аполлон мощно отводит его своей рукой и нападение это прекращается только после
яростного вопля Аполлона (Ил., XVI.698-711). Ахилл тоже далеко не прочь сразиться с