Гончаров и шайка мошенников
Шрифт:
Но есть в ее ответах нечто такое, чему я поверил без оглядки. А именно ее ненаигранное и случайно вырвавшееся беспокойство по поводу некоего голодающего субъекта. Чтобы не слишком давать волю полету своей фантазии, я сразу же обозначил его Незнакомцем.
Тем временем Валентина, благополучно миновав весь путь, скрылась в своем доме под красной крышей, неподалеку от ограбленной церкви. Это обстоятельство само по себе не стоило бы ни гроша, но теперь-то заставляло задуматься. Задуматься в ожидании ее дальнейших действий.
Ассоциативная ниточка - дядя Володя, отец Виталий, церковь -
Успокоив себя тем, что это возрастное и скоро пройдет, я с удвоенным вниманием продолжал наблюдение за домиком с красной крышей. Если в ближайшие полчаса Валентина из него не выйдет, то у меня есть все основания полагать, что "голодный" узник обитает в ее доме, а если нет, то...
С объемистым пакетом в руках она вышла через пять минут. Вышла и внимательно посмотрела в мою сторону, видимо, этот объект ее беспокоил больше всего. Некоторое время повальсировав на одном месте, она подалась в сторону, противоположную и от меня, и от автобусной остановки. За небольшим взгорком на окраине села она могла исчезнуть из поля моего зрения в любую секунду. Замысловато, по-гусарски выматерившись, я белочкой взлетел на чердак, надеясь, что высота моего положения даст мне определенное преимущество. Как же глубоко я был разочарован, когда, забравшись под самый конек, кроме унылого картофельного поля и заброшенных кирпичных развалин, ничего не обнаружил.
Просто невероятно, но Валентина исчезла самым загадочным образом. Если бы все это происходило неподалеку от средневекового замка где-нибудь в Шотландии, то я бы ее исчезновение списал на потайные подземные переходы или нечистую силу, но какая, к черту, нечистая сила может быть в занавоженной деревне Самарской губернии, которую сам Сатана обходит стороной.
Безрезультатно прождав ее более пяти минут, я уже собрался спускаться на грешную землю, когда она появилась так же неожиданно, как и исчезла, вблизи от заброшенных руин. Только теперь ее руки были пусты. Значит, и вправду она кого-то подкармливала. Кого? Это мне предстоит узнать в самое ближайшее время.
Мысленно обозначив ее координаты, я слез с чердака и продолжил наблюдение с земли. Как и в прошлый раз, дома она пробыла недолго. Уже через десять минут, нарядно одетая, Валентина прошла к автобусной остановке. Не иначе как выполнять мою просьбу, а точнее - передать письмо в руки толстяка. Что же, господин Гончаров, вас можно только поздравить за ваш проницательный и острый ум. Задачку я им задал не из простых, будет над чем поломать голову, пока я выясню, какого узника они содержат у меня под боком. Скорее всего, это моя дражайшая половина или мой неудачливый двойник.
Подождав, пока автобус с коварной обманщицей скроется за поворотом, я приступил к исполнению задуманного. На сборы времени ушло немного, по той простой причине, что собирать было нечего. Кроме топорика, я прихватил несколько метров бельевого шнура, а за неимением фонарика ограничился оплывшей свечкой.
Не желая мозолить глаза любопытным
Дорога до картофельного поля с кирпичными развалинами заняла у меня не больше двадцати минут. Сориентировавшись на месте, я медленно побрел в том направлении, откуда внезапно вынырнула Валентина.
Что за чертовщина? Откуда такое обилие битого кирпича?
– недоумевал я, оглядывая горы битого стройматериала.
Если предположить, что заброшенное здание когда-то было пятиэтажным, то и тогда колотого кирпича необъяснимо много. Судя по загадочным пристроям и ржавым каткам крутого транспортера, здание носило промышленный характер. Господи, наконец-то догадался я, да это же останки кирпичного завода, мирно почившего в годы перестройки.
Ответ на один из вопросов получен, но он не стоял во главе угла. Мне гораздо важнее узнать, кто заточен в его стенах и как найти туда ход. Судя по моим наблюдениям, Валентина неожиданно вынырнула уже метрах в пятидесяти от стен завода, то есть в том самом месте, где кончается картошка и начинается бурьян. И именно здесь я сейчас и стою. Внимательно, метр за метром обследуя заросли сорняков, я наконец нашел то, что находилось перед самым моим носом. Рваная транспортерная лента начиналась у моих ног и полого уходила под фундамент здания. Наверное, когда-то по ней беспечно взбегали аппетитные обожженные кирпичи или, напротив, спускались вниз уродливые комки глины. Как бы там ни было, сейчас, матерясь и проклиная свою грешную жизнь, по ней спускаюсь я.
Дойдя до устья черной метровой дыры, я невольно остановился, гадая, какая пакость меня может поджидать. До сих пор не понимаю щенячьего восторга спелеологов, очертя голову лезущих в мрачные провалы пещер.
Нагнувшись, я просунул голову в отверстие и понюхал воздух. Странно, но мне он не показался затхлым, более того, на меня повеяло ветерком, вдали пробивался робкий свет. Стараясь не вызвать лишнего шума, я проскользнул внутрь и затаился, моля Господа отвести от меня руку негодяя. Спасибо, он не допустил злодейства. Заметно осмелев, я расправил плечи и вздохнул полной грудью. Кажется, свечку я взял совершенно напрасно, потому как в помещении, куда я попал, было достаточно светло. Вероятно, когда-то здесь сушили кирпичи, потому что стены цеха были буквально опутаны трубами и радиаторами, а посередине стояло множество металлических столов.
На одном из них прикованная за ногу почивала моя любезная сердцу Людмила. Покоилась она на щенячьей подстилке и вид имела неважный. По крайней мере, позавчера вечером, в ресторане, она смотрелась гораздо лучше. Наверное, смена обстановки не пошла ей на пользу. И напрасно толстяк меня обманывал, никакими удобствами здесь и не пахло, а совсем наоборот - воняло кошками и мышами.
– Привет, жучка!
– Фамильярно и бесцеремонно я похлопал спящую по заднице.
– Уйдите! Не подходите ко мне!
– еще во сне заорала она, задрыгав ногами.