Гончаров и труп актера
Шрифт:
– Можно тачку у него угнать и в овраг столкнуть.
– Неуверенно предложил Митяй.
– Как же, угонишь ты у него тачку. Он даже во время лекций с неё глаз не спускает.
– Уже делово и прагматично возразил Акоп.
– Вот если запалить ее...Ты, пацаны, а что этот хмырь тут делает?
– Взглянув на меня вдруг насторожился он.
– А хрен его знает, - безразлично ответил Санек, - он давно здесь торчит, пивко сосает, во проглот - то, неужели все сам вылакает?
– Нет, с вами поделюсь.
– Заносчиво отреагировал я.
–
– А ты нам не хами, гнилой мухомор.
– Пошел в атаку Митяй.
– А то сейчас лишившись пива преобретешь черепно мозговую травму. Мужики, давайте ему настучим.
– Вот, вот.
– Полулежа на спине усмехнулся я.
– Чуть что, сразу же мужики. Одному - то тебе не в жилу, кишка тонка и задница потеет.
– Не, пацаны, вы как хотите, а он меня достал.
– вскочив с колен парень в предвкушении приятных минут с удовольствием и до хруста потянулся.
– Сейчас я этому козлу роги по отшибаю. Смотрите внимательно и не говорите потом, что не видели!
– Осторожнее, Митяй, не забей его до смерти.
– А это уж как получится.
– Сурово улыбнувшись и небрежно перекатывая мышцами, дурачок подошел ко мне.
– Вставай, что ли, пролетариат долбанный.
– И не подумаю, интеллигент вшивый.
– Тогда я тебя так запинаю.
– Парень прищурился прикидывая с какой части моего тела ему будет удобнее начинать. Когда он напрягся и для разгона немного отошел собираясь отбить мою почку, я левой ногой зацепил его пятку, а правой с удовольствием ударил по колену.
Голос у Митяя оказался громкий и визгливый. Этот вопль буквально шокировал мирную стаю ворон, что неспешно прогуливалась по футбольному полю. Внося свой протест с громким карканьем они поднялись в воздух, а меня собирались бить товарищи поверженного Митяя. Многозначительно переглядываясь они начали обходить меня с флангов, расчитывая одновременно нанести удар с двух сторон. Немного озадаченные моей полной безразличностью, согнувшись, в раскорячку они молчаливо сужали круг.
– Эй, мужик, ты чего молчишь?
– Когда до меня оставалось не более полутора метров первым не выдержал Санек.
– А о чем мне с вами, идиотами говорить?
– Сейчас бошку отшибать будем.
– Осторожно пообещал Акоп.
– Ну - ну, валяйте - уляжетесь рядом с дружком.
– Что, крутой, да?
– Переходя на привычный жаргон запрыгал Санек.
– Как видишь, ты лучше посмотри, не сломал ли я ему сустав.
– Если сломал, то тебе, мужик, хана.
– Направляясь к воющему другу пообещал Санек.
– У него предок в органах трудится, он из тебя сделает творожную массу.
– Маленькие вы сучата, как шкодить - вы первые, а как ответ держать, так к папеньке бежите. Смотреть на вас тошно. Что там у него?
– Не знаю, - развел руками Акоп, - вроде ничего не видно, а орет.
– Ну и ладно, поорет, да перестанет, не обращайте внимания. Берите пиво.
– Да пошел бы ты со своим пивом.
– Взвизгнул Санек.
– Человека
– А вы бы хотели чтоб он покалечил меня?
– Ничего мы не хотели, мы спокойно сидели, никого не трогали, ты первый начал.
– Ну вы и наглецы каких свет не видел.
– Да ладно, хватит вам, все хороши.
– Благоразумно пошел на мировую Акоп.
– Забудим и похороним. Митяй, перестань пускать сопли, сустав целый и работает нормально. Сам виноват, всегда первый прыгаешь, будет тебе урок.
В два часа дня мы мы открыли по первой бутылки и выпили за дружбу, а к трем часам я уже знал многое о преподавательском составе политехнического института.
– А ты сам - то, мужик, кем будешь?
– Наконец мне задали вопрос которого я давно ожидал и к которому приготовился заранее.
– А я, парни, председатель местного комите нашего театра и оказался здесь совсем не случайно. Хочу поговорить с вами относительно Славы Комарова. Вы знаете, что у него случилось большое несчастье?
– Само собой.
– Утвердительно кивнул Акоп.
– Папанька вздернулся, а маманю в подъезде замочили. Невезуха у пацана, это мы понимаем.
– Да, сейчас ему трудно.
– Осторожно попробовал я почву.
– С его - то характером.
– А что характер?
– Удивился Санек.
– Нормальный характер и пацан нормальный.
– А в театре он чистый скандалист.
– Тоже удивившись возразил я.
– И с родителями не ладил, постоянно с ними скандалил, принародно требовал деньги.
– Да, с предками у него была напряженка, мы в курсе, он нам рассказывал.
– Задумчиво согласился Санек.
– Так оно и есть, так и должно быть. В какой семье, где нет денег - нет скандалов. От нищеты это все. У нас тоже не очень разгуляешься, но пару червонцев батя мне на завтрак отстегивает, а у него и этого не было.
– А я вообще удивляюсь, как они его тянули?
– Вмешался до этого молчавший Митяй.
– Тут на одни преподавательские поборы больше штуки положи - не греши. Это неофициально и без экзаменов, а если все на круг посчитать, то всей зарплаты его предков не хватит. Где они только деньги на него брали, вроде не воровали, с лотков не торговали, не понятно.
– Да, наши препы совсем взбесились, скоро с живых с нас шкуры снимать будут.Невесело поддержал Акоп.
– Соревнуются они промеж собой что ли? Михайло Ломоносов в лаптях в город пришел и выучился. Да сейчас бы его дальше сортира не пропустили. Полный беспредел.
– Ну, Слава - то у нас подрабатывает, как никак, а шесть сотен имеет.
– Возвращая разговор к заинтересовавшей меня теме похвастался я.
– Ха - ха и ещё раз ха - ха, а вы знаете сколько нужно чтобы пообедать в нашей, так называемой, студенческой обжорке?
– Возмутился Санек.
– Так вот, без червонца там и делать нечего. А кушать - то хочется, организм наш молодой требует, чтоб он сдох, а пойдешь у него на поводу, то и все двадцать оставишь.