Горбун
Шрифт:
Я отошла к входной двери, приоткрыла её, громко захлопнула, бросила ключ на пол, якобы уронив его, а потом, на всякий случай, спросила:
— Ира, ты дома?
На этот раз в комнате всё было в полном порядке, и обрадованный моим появлением Душка встал из-за стола, где восседал в качестве мудрого следователя.
— Где ты была? — осведомилась Ира. — Мне рассказали, что тебя чуть не сбила машина.
"Вокруг одни шпионы", — с удивлением подумала я, припомнив, что этой фразой назван какой-то до отвращения затянутый зарубежный
— Откуда ты знаешь? — настороженно спросила я.
— Мне сказал господин Хансен.
Взгляд Иры, обратившийся на полицейского, был блаженным, иного слова я не подберу. Совсем иначе она посмотрела на меня.
Я не успела задать соответствующий вопрос Душке, потому что он сам поспешил удовлетворить моё любопытство.
— Вас узнал мой человек. Вы очень неосторожны, Жанна.
— Он сказал, что машина была вишнёвого цвета. — Ира была слишком взволнована, чтобы молчать и, наверное, нарушила процесс допроса, потому что Хансен кисло улыбнулся.
— Да, вишневого, — подтвердила я. — А какая разница? Я сама пошла не там, где надо.
— Какой марки была машина? — спросил Душка.
Я путала «Москвич» с «Жигулями», а «Жигули» с «Вольво», поэтому полицейский совсем напрасно не сводил с меня выжидательных голубых глаз.
— Я не разбираюсь в марках машин, — призналась я.
— Похожа была эта машина на автомобиль господина Дружинина? — спросил Хансен, энтузиазм которого почему-то не исчезал даже при таком очевидце событий, каким была я.
— Похожа, наверное, — неуверенно сказала я. Для меня все машины были похожи одна на другую, так как имели четыре колеса.
— Жанна, полицейский показал, что та машина была такой же марки, как у Дромадёра, и такого же цвета. Номер он не успел различить, но отдельные цифры, которые он запомнил, совпадали.
Я, наконец, поняла, что они хотят повесить на проклятого горбуна покушение на девушку, переходящую через дорогу в запрещённом месте. Но уж к этому он был непричастен.
— Это была не его машина, — решительно сказала я. — Она у него немного темнее.
— Мой человек… — начал Хансен.
Его человек мог разбираться в марках автомобилей, в покрышках, в номерах, заменённых или требующих замены деталях, но не в оттенках вишнёвого цвета.
— Я вас уверяю, что тон машины был другой, — повторила я.
— При солнце цвет меняется, —
Мне не хотелось мстить Дружинину и обвинять его в происшествии, в котором он не был замешан.
— Я прекрасно знаю его машину, — возразила я. — Она… Знаете, какого она цвета? Вот какого!
Не очень умно приводить в доказательство цвет одного из цветков на вышитом корсаже моей юбки, но ничего лучшего я сгоряча не придумала.
— А та машина была чуть светлее, — продолжала я, — ближе к тёмно-красному цвету. Когда мы с мистером… то есть, сэром Чарльзом, подходили к машине, я как раз сравнивала оттенки.
— С кем?
— С лордом Олдермейлем, дядей Дро… господина Дружинина.
Ира уже произнесла слово «дромадёр», теперь я произнесла незаконченное "дро…", и это заинтересовало Хансена, но он оставил разрешение новой загадки до более удачного момента.
— Вы уехали с ним? — спросил Душка. — И были с ним с ним весь день?
— Ну конечно! С кем же ещё? — подтвердила я, словно всю свою жизнь общалась только с английскими лордами. — Машина ждала нас в переулке.
— А господина Дружинина вы сегодня не видели? — не унимался Хансен.
Я сознавала, что горбун был преступником, убившим двух человек, но, даже если бы вишнёвая машина наехала на меня, он всё равно был бы неповинен в моей смерти. И тот, другой, кто пронёсся по тому месту, откуда я отскочила, тоже был бы невиноват, потому что не нарушал правил движения, но уж Дружинин и близко ко мне не подъезжал.
— Не видела. Утром с ним разговаривала по телефону, а потом мы гуляли с его дядей. Вы мне не верите, господин Хансен, а могли бы убедиться, что я замечаю любую мелочь. От меня не укроется даже повёрнутая крышка на графине.
Некрасиво, что я выставляла случайность примером моей наблюдательности, но иначе я не могла заставить полицейского мне поверить.
Хансен кивнул, задумчиво поглядел на меня, но, по-моему, решил больше доверять глазам своего человека, чем моим.
— Я выясню, мог ли господин Дружинин воспользоваться своей машиной без ведома лорда Ол… Олдер… своего родственника, — сказал он.
Он сделал это очень просто, позвонив самому лорду, который уже добрался до дома, и переговорив с ним. У меня сердце совсем перестало биться, словно было очень важно, оправдают горбуна в несуществующем преступлении или среди прочих его грехов останется ещё и этот.
Казалось, час прошёл с того момента, как Хансен набрал номер, но, пока он опускал трубку и возвращался к нам, я насчитала ещё два часа.
— Он не знает, — жизнерадостно сообщил Душка. — Но я пошлю людей, и они проверят.
Когда мы остались одни, Ира начала горько сетовать на моё пренебрежение к такому красавцу.
— Один раз он уже приходил к тебе, но ты дождалась, пока он вставит замок, и выставила его. Сегодня он яснее ясного дал тебе понять, что хочет с тобой встретиться…