Горбун
Шрифт:
Вместо спокойного отдыха в чужой стране, вместо интересных прогулок и полного забвения российских неурядиц мне суждено было постоянно переходить от страха к отчаянию.
— Что же теперь делать? — упавшим голосом спросила я.
— Да что же это я вас пугаю?! — опомнился Ларс. — Она ведь там не одна, и Леонид не сможет пробраться в дом ночью. Всё будет в полном порядке. Вас тоже ничто не должно беспокоить, потому что ему известно, где сейчас Ирина, и к вам он не полезет.
— Я не одна дома, — сказала я. — Мистер Чарльз оставил мне
— Большую? — с напряжением спросил Ларс.
— Гигантского дога, — ответила я. — Шерсть у него почти чёрная, глаза умнейшие. Очень впечатляющий зверь! Ходит за мной по пятам и не спускает с меня глаз.
Я покосилась на Денди и встретила пристальный взгляд.
— Иногда мне даже делается страшно, — добавила я.
— Собака опасна? — испуганно спросил Ларс.
— Предполагается, что нет.
— А вы не знаете, это не Леонид попросил своего дядю привезти вам дога? Помнится, он уже предлагал вам собаку, но Ирина отказалась.
— Какое это имеет значение? — не поняла я.
— Не знаю, — откровенно признался Ларс, — но теперь я всего боюсь и готов только к самому худшему. Можете обвинять меня в излишней подозрительности, но это так. Что это за собака? Что от неё можно ожидать? Хозяин, может быть, уверен в её доброте, но оставлял ли он её хоть раз в чужом доме? В душу человека не заглянешь, а что можно сказать о душе собаки? Вы говорите, она не спускает с вас глаз?
Я со страхом взглянула на Денди. Он продолжал глядеть на меня.
— Не спускает. Ни на мгновение.
— Не рычит?
— Нет.
— Не скалит зубы?
— Нет.
— Не делайте резких движений и поменьше ходите по квартире, — посоветовал Ларс. — На всякий случай. Лучше перестраховаться, чтобы не жалеть потом.
И зачем я согласилась оставить эту собаку на ночь?! Хотела получить надёжного защитника, а приобрела зверя, от которого не знаешь, что ждать.
— Понятно, Ларс, — жалобно пробормотала я. — Мне и самой не хочется его раздражать.
Мы расстались, но не успела я отойти от телефона, как он затрезвонил вновь.
— Это опять я, — сказал Ларс. — Я придумал, как вам избавиться от собаки. Выведите её на улицу, будто бы погулять, а сами закройте за ней дверь.
— Понятно. Я попробую, — пообещала я.
Выгонять пса на улицу я даже не пыталась, потому что было неясно, насколько он избалован и не окажется ли ночёвка под открытым небом губительна для его нервов и здоровья. Однако я решила закрыть его в гостиной и не выпускать.
— Пойдём, Денди, — ласково позвала я.
Всё-таки он был чертовски умён и чуток. Как ни пыталась я изобразить саму доброту, но он не клюнул на мою удочку и по-джентльменски пропустил меня вперёд, не оставив, однако, времени для того, чтобы я захлопнула перед его носом дверь. Он стал моей тенью, безмолвной и внушающей опасения.
— Ладно, не буду тебя обманывать, — сдалась я. — Я ухожу спать, а ты устраивайся, где захочешь.
Денди захотел лечь посреди моей комнаты,
— Спи спокойно, — шёпотом сказала я. — Go to sleep.
Не знаю, последовал ли моему совету пёс, но я непробудно проспала до восьми часов, да и то разбудило меня лишь беспокойное поведение собаки.
— Ты что? — спросила я, видя, что Денди крутится возле двери, и вид у него не такой уверенный, как вчера. Да и трудно сохранить самообладание, когда тебя неудержимо притягивает ближайший куст на дворе.
— Гулять? — спросила я, вставая. — Сейчас я тебя выпущу. Go for a walk.
Умнейшей собакой был этот дог. Умнейшей и деликатнейшей из всех, каких я знала. Разве станет какая-нибудь другая собака молча топтаться у двери, не решаясь нарушить сон нерадивой хозяйки?
Я открыла дверь и выпустила пса в сад, а пока он гулял, оделась и убрала постель. После этого я включила кофейник и пошла посмотреть, куда делся Денди и что делается на улице. Пёс сидел у самой двери, наслаждаясь утренним солнцем, но настороженно обернулся, услышав мои шаги.
— Подвинься, пожалуйста, — попросила я. — Дай пройти.
Губы дога вздёрнулись, обнажив клыки, от одного вида которых у меня пересохло во рту. Я отшатнулась, а зверь вошёл в дом и сел спиной к двери, ясно показывая, что отныне я должна считать себя пленницей. Такого поворота событий я не могла предвидеть, однако больше Денди не проявлял недоброжелательства и сомневаться в этом не приходилось, потому что мои собаки научили меня более или менее разбираться в их поведении.
— Я иду завтракать, — объявила я. — I am going to have breakfast.
Неважно, сколько ошибок я сделала в коротком предложении, главное, что пёс меня прекрасно понял.
— Пойдёшь со мной? — спросила я.
Денди и не предполагал со мной расставаться, но от еды отказался.
— Как хочешь, — сказала я. — Такой большой собаке, как ты, диета не повредит.
Когда я вымыла и убрала посуду, дог забеспокоился, что напомнило мне, насколько это незнакомая собака и насколько я не знаю её характер. Сомнения Ларса в честности побуждений горбуна, который убедил своего дядю оставить у меня пса, пустили мощные корни и в моей душе. Медленно, стараясь не раздражать Денди, я двинулась в прихожую. Пёс опередил меня и сел у входной двери, без злости, но достаточно отчётливо показывая чудовищные зубы.