Гордая пленница
Шрифт:
Он улыбался с такой нежностью, что сердце у нее перевернулось. Но лежа голой на спине с таким же голым Алистером Кемпбеллом, лежащим сверху… нет, она не так представляла себе предложение о браке. По крайней мере для нее, Изабо, все было не так просто.
— Изабо, посмотри на меня, — насмешливо сказал он. — Ведь ты не колеблешься?
— Не знаю. Может быть.
Алистер нахмурился.
— Ты же не думаешь, что я лег бы с тобой, не имея намерения жениться?
— Не знаю. Возможно.
— Изабо! Ты не можешь спать с мужчиной и потом не выйти
В серых глазах мелькнул вызов.
— А разве ты женился на всех женщинах, с которыми спал, Алистер Кемпбелл? Или ты хочешь уверить меня, что до сегодняшней ночи оставался девственником?
Алистер с изумлением смотрел на нее.
— Конечно, нет. — Он слегка покраснел, досадуя на себя за это. — Мне тридцать лет, Изабо. Неужели ты думаешь, что я так долго сохранял невинность?
— Я бы очень удивилась. А как насчет других твоих побед? Все отказали, когда ты просил их выйти за тебя?
— Я не делал предложения ни одной женщине, — торжественно заявил он. — Никому, кроме тебя.
— Что, у них уже были мужья, или все были проститутками? Отчего ты не хотел жениться?
— Это не твое дело, — нахмурился он.
— Но я хочу знать, — упрямо ответила Изабо. — Почему я должна выйти замуж, переспав с тобой, а другие нет?
Он погладил ее пылающую щеку, нежно провел рукой по груди. На этот раз она не стала возражать, только вздохнула и закрыла глаза.
— Потому что я люблю тебя, — сказал он. — Люблю так, как никогда и никого не любил, Изабо. Обнаружив письмо, которое ты оставила на подушке, я понял, что и ты меня любишь. Ты завладела моим сердцем и разбила его.
— Я и правда люблю тебя, — прошептала она. — Так люблю, что у меня болит вот здесь. — Она прижала ладонь к сердцу.
— Тогда отдайся мне!
— Я уже это сделала! Прошлой ночью. Или ты забыл?
— Забыл! Я никогда не забуду, что случилось прошлой ночью. До сих пор у меня ничего прекраснее не было.
Но теперь, Изабо, я прошу твоей руки…
— Я не могу! — закричала она.
— Успокойся, дорогая. — Алистер положил голову ей на грудь, а когда через какое-то время посмотрел на Изабо, в ее глазах были слезы.
— Значит, всему виной моя преданность королю. Неужели это может встать между нами?
— Да, — прошептала она. — Это и остальное.
— Твой брат Робби?
Она молча кивнула, и на подушку скатилась слезинка.
— Разве ты не знаешь, что я чувствую твою боль? — вздохнул он. — Когда ты испугана, обижена или расстроена, я чувствую это вот здесь. — Он приложил ее руку к своему сердцу.
— Я должна подумать, — сказала она. — Дай мне время.
— Хорошо. Я попытаюсь быть терпеливым.
Когда они сошли вниз, там были только Элис и Мойра. В кухне повисла настороженная тишина, но Изабо без промедления направилась к столу и взяла лепешку.
— Не ела таких вкусных лепешек с тех пор, как покинула дом, — весело сообщила она. — Их умеет печь только Элис.
Та с мешалкой стояла у большой кастрюли с
— Тогда ешь, — сказала Элис, не поворачиваясь. — Ты сильно похудела.
Алистер сел за стол, намазал лепешку толстым слоем масла и медом, чувствуя на себе взгляд желтых глаз. Мойра стояла в углу кухни. Нелепая фигура с болезненными руками, с искривленной спиной, отчего старуха казалась на несколько дюймов ниже, чем была на самом деле. Алистер бы посочувствовал несчастной женщине, если бы не жгучая ненависть в ее глазах. Соблазнитель их Бо, еще одно преступление, в котором он повинен.
Он снова любил ее до того, как они покинули комнату. Со всей силой и нежностью, быстро поняв, что заниматься любовью или только переспать с женщиной не одно и то же. Ничто из прошлой жизни не подготовило Алистера к тем чувствам, которые обуревали его, когда он держал Изабо в объятиях. С этим не мог сравниться даже его пылкий юношеский опыт. К своему ужасу, он вдруг осознал, что его тело и сейчас реагирует на нее. Алистер поспешил направить внимание на что-нибудь другое, и один вид недоброжелательных женщин почти вернул ему спокойствие.
Изабо, сидевшая напротив, озорно улыбалась, и он подумал, не читает ли она тоже его мысли. Она впервые была в собственной одежде и прекрасно выглядела в голубом платье, которое подчеркивало цвет ее глаз и волос. Конечно, облегающие штаны делали ее весьма соблазнительной, но платье Сьюзен, которое та дала ей в Данлосси, или домотканая хламида, которую она носила до вчерашнего дня, были просто ужасными. Какое наслаждение видеть ее бодрой и веселой. Хорошо бы эти женщины сочли, что именно он завлек ее к себе в постель, и не перенесли свое неодобрение на Изабо.
Не успел Алистер подумать об этом, как она вдруг заявила:
— Прежде чем вы станете обвинять в случившемся Алистера, позвольте вам сказать. Я пошла к нему по своей воле.
Он тут совершенно ни при чем. И когда вы кого-нибудь поносите, вам нужно глядеть в мою сторону, а не в его.
Изабо опять села и молча доела лепешку. Алистер улыбнулся, тронутый ее благородным желанием защитить его от гнева угрюмой Элис и злобной Мойры. Не оставить ли ему женщин наедине? Пусть Изабо поговорит с ними, выяснит отношения. Но он не хотел уходить, опасаясь, как бы женщины не набросились на нее с упреками.
Поймав ее взгляд, Алистер снова улыбнулся.
— Похоже, сегодня будет неплохой денек. Я решил прогуляться. Не хочешь пойти со мной? — Он выжидающе смотрел на Изабо, но она покачала головой.
— Я останусь, помогу Элис и Мойре. У нас тут много дел.
Понимающе кивнув, он вышел.
День и правда выдался погожий, теплый, лето в этом году пришло на север Шотландии рано.
Оглядевшись, Алистер увидел, что Дункан и Рори вместе с несколькими фермерами работают в поле. Судя по килтам, все Макферсоны. Он хотел было предложить им свою помощь, но потом решил, что они вряд ли ее примут.