Гордеев – дракон на минималках

Юрич Валерий

— Право, вы такой галантный, граф. Совсем не узнаю того юного сорванца, которым вы когда-то были.

— Люди меняются, Наталья, — прошептал я ей на ушко, почти касаясь губами ее бархатистой кожи, — и не всегда в худшую сторону.

— М-м-м, как вы это аппетитно сказали, Алексей, — томно шепнула она в ответ, блеснув на меня горячим взглядом, — так бы и слушала вас целую вечность.

Увлекаемые одним и тем же чувством, мы свернули в какой-то темный переулок. Наталья прислонилась спиной к стене и нетерпеливо притянула меня к себе. В следующий миг наши губы слились в жарком

поцелуе.

И вдруг, как гром среди ясного неба, позади меня раздался громкий выстрел. Пуля попала мне прямиком под левую лопатку. Был бы я обычным человеком, тут же упал бы замертво. Но драконья кожа, мгновенно активировавшись, отразила удар. Сработала она, конечно, не так хорошо, как если бы я активировал ее заранее, но до сердца пуля не добралась. Судя по ощущениям, было всего лишь раздроблено одно ребро, да порваны мягкие ткани. Я молниеносно запустил регенерацию и обернулся к стрелявшему. Одновременно со мной среагировал и Пушистик. Его пронзительный воинственный клич резанул мне слух. Хорошо, что я успел увидеть нападавшего и остановить своего дракона до того, как случилось непоправимое. По идее, незадачливый стрелок должен был уже лежать в луже собственной крови с оторванными конечностями и укатившейся в сточную канаву головой. Но ему повезло.

На меня, растерянно хлопая глазами, смотрел барон Кривоносов. Он трясущимися руками поднял пистолет и еще раз нажал на курок. Пуля порвала мою белую рубашку в области сердца и высекла из тела небольшой кровавый фонтанчик. Я расставил руки в стороны, и, ухмыльнувшись, посмотрел барону прямо в глаза, словно бы говоря: «Ну че ты, давай, продолжай, не стесняйся!» Применять псионику не было смысла — Кривоносов и так был на грани обморока. Руки барона нервно и испуганно затряслись, и он выронил пистолет.

— Ты че, совсем придурок? — я покрутил пальцем у виска. — Ночь на дворе, люди спят, а ты шумишь. Смотри, и Наталью напугал.

Я обернулся к застывшей от неожиданности графине и тихо спросил:

— Ты как? В норме?

Наталья нерешительно кивнула, расширившимися глазами глядя на кровавые разводы на моей рубашке.

— Да кто ты нахрен такой? — прозвучал за спиной сдавленный испуганный возглас.

Я повернулся к барону и, нахмурившись, направился к нему. Он в ужасе смотрел на расплывающееся кровавое пятно на моей груди. Я подошел к нему вплотную и процедил сквозь зубы:

— Я тот, кто прошел дикие земли и вернулся живым. Если еще хоть раз, увижу тебя, мразь, пеняй на себя, усек?

Зубы барона предательски застучали, и он судорожно кивнул.

— А теперь, сдриснул отсюда по-бырому, тварь ты дрожащая.

Дважды Кривоносову повторять не пришлось. Он в страхе попятился, налетел на что-то, тут же упал, потом резко вскочил и помчался прочь.

— Боже мой, Леша, ты же весь в крови, — услышал я позади себя дрогнувший Наташин голос. — Может скорую вызвать?

Я обернулся к графине и, расстегнув рубаху, вытащил из груди сплющенную пулю. Она ошарашенно смотрела на меня, не веря своим глазам.

— Дикие земли изменили меня. Теперь меня простой пулей не возьмешь, — процедил я, пытаясь вытащить кусочек металла из-под лопатки. — Черт! Глубоко сидит.

У тебя есть пинцет или щипчики?

Наталья испуганно помотала головой.

— У меня квартира совсем рядом, вон в том доме. Пойдем скорее, — она продолжала испуганно глядеть на круглую кровоточащую ранку у меня на груди.

Я кивнул, запахнул рубашку, и мы быстрым шагом пошли к дому графини.

— Этот идиот Кривоносов мог тебя убить! — ужасалась по дороге графиня. — Чем он вообще думал? Натуральный псих. Я это дело уж точно просто так не оставлю.

— Наталья, очень тебя прошу не предавать произошедшее огласке. Мне пока совсем не нужно привлекать к себе излишнее внимание. И уж тем более никто не должен знать об этой моей… необычной особенности. Кривоносов, как минимум, будет держать язык за зубами, а может вообще сейчас в бега ударится. Он же, наверняка, уверен, что мы полицию вызовем.

Графиня понимающе посмотрела на меня, кивнула и мы торопливо пошли к ее дому.

У Натальи была чудесная квартирка на шесть комнат. Все они были богато и в то же время очень изысканно обставлены. На стенах всюду висели картины в позолоченных рамах, а полы были устланы мягкими коврами.

Графиня провела меня в ванную комнату и принесла из комнаты пинцет. Стянув с меня рубашку, она легонько погладила мою мускулистую спину, а потом мягким голосом сказала:

— Терпи, сейчас будет больно.

Неожиданным сильным и резким движением она выдернула у меня из-под лопатки сплющенную пулю и, крепко прижав рану несколькими слоями марли, заклеила ее пластырем.

— Ты такой сильный, — вдруг прошептала она, тихо проведя тоненькими пальчиками по моей спине. — Таких сейчас почти не осталось. Большинство ведут себя, как жеманные потаскухи из дешевых борделей. А от тебя исходит власть и опасность. Это так… возбуждает, — и она коснулась своими изящными губками моего плеча.

Я медленно повернулся к ней и, обняв за талию, притянул к себе. Податливо скрипнула молния и в следующий миг тоненькое белое платье плавно сползло на пол, обнажив божественно красивое тело. Высокая упругая грудь возбужденно вздымалась в такт участившемуся дыханию. Округлые бедра эротично изгибались, плавно переходя в тонкую стройную талию. Графиня нежно взяла меня за руку и настойчиво потянула за собой в спальню.

Включив тихую расслабляющую музыку, она мягко толкнула меня на кровать и медленно расстегнув мне брюки, стащила их вместе с нижним бельем. Возбужденно пожирая меня глазами, графиня нежно провела острыми ноготками по моей широкой груди и мускулистому торсу, пока не спустилась ниже, взяв, образно говоря, власть в свои руки.

— М-м-м, ты такой горячий, — нежно промурлыкала она, медленно работая руками.

И в тот момент, когда я уже дошел до белого каления и был готов наброситься на эту сексуальную бестию, она вдруг встала с кровати и, соблазнительно покачивая бедрами, скрылась за небольшой ширмой.