Гордиев узел сексологии. Полемические заметки об однополом влечении

Бейлькин Михаил Меерович

Неизвестно, какими цифрами выражалась гомосексуальная активность в древнем Израиле или в средневековой Европе, перенявшей библейскую нетерпимость к “содомскому греху”. Зато можно с уверенностью судить о минимальном количестве мужчин с абсолютно гомосексуальной ориентацией, живущих нынче или живших когда-то в любом уголке нашей планеты, включая сегодняшнюю Россию, погибшую империю ацтеков, Израиль, Византию или острова Полинезии. Большинство исследователей, изучавших распространённость “ядерной” гомосексуальности, получили цифры, близкие к 4%. По-видимому, именно этот показатель надо считать стабильным,

не зависящим ни от “моды” на однополую любовь, ни от жестокости гонений, которым подвергались геи. Это “ядро” девиации, численность которого отражает некие фундаментальные биологические особенности, присущие человеческому виду.

Нетрудно подсчитать минимальное число наших собственных “отщепенцев”, что позволяет усомниться в справедливости мифа о малочисленности геев в России, а также в правомочности отнесения “голубых” сограждан к категории “отщепенцев”. Ориентиром может служить также стабильно высокий показатель численности “ядерных” геев в любом из крупных городов (9 % мужчин). А ведь при этом надо учитывать и, гораздо большую, в сравнении с масштабами “ядерной”, распространённость других форм гомосексуальной активности. Словом, счёт идёт на миллионы.

Революционные исследования Кинси привели к досадному перегибу, вызванному абсолютизацией сделанного им открытия. По меткому замечанию Френсиса Мондимора, он “подчёркивал, что каждый человек обладает потенциалом бесконечного разнообразия сексуальных проявлений. Кинси и его коллеги считали, что “гетеросексуальный потенциал” и “гомосексуальный потенциал” соединяются и перемешиваются в человеке под влиянием воспитания, семьи, общества и раннего сексуального опыта. Как с помощью кранов, регулирующих горячую и холодную воду, можно получить воду любой температуры, так, по мнению Кинси, возможна и любая смесь сексуальной ориентации”. (Мондимор Ф. M., 2002).

Своей шкалой половой активности Кинси вверг психологов в транс, из которого они не вышли и поныне. Убедившись в многообразии полового опыта людей и в том, что с годами соотношение гомо- и гетеросексуальной активности может меняться, они стали относится к сексуальной ориентации как к явлению, крайне изменчивому и многофакторному. “С помощью понятия, описывающего отдельную сексуальную категорию, нельзя определить половую идентичность и ориентацию человека”, – пишет Г. Келли (2000).

Фриц Клейн (Klein F., 1990) расширил шкалу Кинси, заменив простой учёт соотношения гомо- и гетеросексуальных контактов исследованием семи факторов. Он предложил учитывать сексуальные пристрастия, сексуальные фантазии, сексуальное поведение, эмоциональные предпочтения, социальные предпочтения, половую идентификацию и реальный образ жизни. Кроме того, он ввёл в предложенную им матрицу сексуальной ориентации показатели динамики этих факторов во времени (сопоставляя их в прошлом и настоящем, а также экстраполируя их на будущее в графе “идеальное представление”).

Кое-кому казалось что, такие многофакторные исследования сделают идею о социальной сущности сексуальной ориентации настолько исчерпывающей, что концепция о её нейроэндокринной природе окажется окончательно отвергнутой.

Этого-то

как раз и не случилось: представления Кинси о безграничной изменчивости форм половой активности и о том, что они составляют непрерывный континуум, оказались явно преувеличенными. Гораздо точнее говорить о сочетании континуума (непрерывности) с дискретностью (от латинского discretus – “прерывистый”, “раздельный”). Из непрерывной цепи переходов от гетеро- к гомосексуальности выпадают истинные бисексуалы. Они способны переключаться с одной половой доминанты (гетеросексуальной) на другую (гомосексуальную), в то время как характер и сила обоих потенциалов их влечения, гомо- и гетеросексуальный, по сути, остаются у них равноценно выраженными и неизменными.

Не изменяется со временем и половая ориентация подавляющего большинства “ядерных” гетеро- (показатель “0” по шкале Кинси) и гомосексуалов (показатель “6”). Это особенно заметно, если сравнить тех и других с представителями промежуточных групп (главным образом, “2” и “4”), которым, действительно, свойственны – одним, переход от транзиторной и заместительной гомосексуальности к гетеросексуальному поведению, а другим, напротив, от транзиторной гетеросексуальности к гомосексуальной активности.

Больны ли те, кто испытывает влечение к лицам своего пола?

Согласно мифам №№ 3–5, гомосексуальность – заболевание, вызванное психическим недугом, гормональными или генетическими неполадками в организме. Их ошибочность очевидна. Есть, однако, мнение, что однополое влечение не болезнь, а просто нестандартная сексуальность, альтернативная гетеросексуальной.

Глава II. Альтернативный секс или патология?

Вкусили от запретного плода.

Опустошённые, встают. Не смотрят друг

на друга.

Поспешно одеваются. Молчат.

Выходят крадучись – и не вдвоём, а порознь.

Константинос Кавафис

Три взгляда на гомосексуальность как медицинскую проблему

Рихард фон Крафт-Эбинг, один из самых известных сексологов прошлого, утверждал, что главная причина развития гомосексуальности и прочих “извращений” – мастурбация. Красноречив раздел о “юных онанистах” из его труда “Половая психопатия” (Krafft-Ebing R. von, 1903):

“Этот порок, если ему предаются с ранних лет, отражается в высшей степени вредно на всех благородных, идеальных чувствах, возникающих в ходе нормального полового развития; иногда он прямо губит эти чувства. Онанизм не даёт распуститься зачаткам идеальной любви, он лишает растущий цветок его красоты и аромата и оставляет только грубое животное стремление к половому удовлетворению. Когда испорченный таким образом индивид достигает возраста половой зрелости, то оказывается, что у него нет чисто-эстетического, идеализированного стремления к другому полу.