Гордость и предубеждение
Шрифт:
В ответ на замечание сестер о том, что шляпка просто отвратительна, Лидия надула щеки.
– Да, но там были шляпки еще уродливей! Ну да ничего, я куплю себе пестрого сатину и обвяжу им тулью. Получится вполне сносная штучка. А, кроме того, совершенно неважно, что носить этим летом, потому что полк из Меритона переводят уже через две недели.
– Вот как! – довольно воскликнула Элизабет.
– Их направляют куда-то под Брайтон, и я так хочу, чтобы папа отвез нас туда на лето! У меня есть превосходный план, и, если он сработает, вся поездка не будет нам стоить ни гроша. Мама непременно тоже захочет туда поехать! Вы только представьте, какое ужасное лето мы проведем, если не поедем в Брайтон!
– Да, твой
– А у меня для тебя есть одна новость, – заявила Лидия, усевшись за стол. – Угадай, какая? Замечательная новость, очень важная новость о ком-то, кто всем нам очень нравится.
Джейн и Элизабет переглянулись и отпустили официанта. Лидия расхохоталась.
– Господи, опять ваша напыщенность и благоразумие. Отправили прочь официанта, как будто ему есть до нас какое-то дело! Уверяю вас, он часто слышит вещи и похуже, чем я собираюсь сказать. Впрочем, он такой уродец! Хорошо, что он ушел. Никогда еще в жизни не видела таких длинных подбородков. Ну да ладно, теперь о новости. Она о душке Уикеме. Негоже официанту о нем слушать, правда? Опасность миновала, и Уикем не женится на Мэри Кинг. Это для тебя! Она навсегда уехала к дяде в Ливерпуль. Уикем в безопасности!
– Мэри Кинг в безопасности! – поправила сестру Элизабет. – Теперь она не потеряет своих денег.
– Она круглая дура, что уехала, если его любит.
– Мне кажется, ни с одной из сторон там не было настоящей любви, – заметила Джейн.
– С его, разумеется, нет. Уверяю, он заботился о ней не больше, чем о китайцах. Оно и немудрено – кому нужна такая вздорная рябая дурочка!
Элизабет шокировала мысль о том, что, несмотря на всю грубость таких выражений, чувства ее едва ли заметно отличались от столь вольных и дерзких слов.
Как только все поели, и старшие расплатились, барышни приказали подавать экипаж; и после немыслимой суматохи, бушевавшей минут пять, вся компания со своими коробками, корзинами для шитья, свертками и уже ненавистными покупками Китти и Лидии от модистки уселась по местам.
– Как славно мы тут все втиснулись! – воскликнула Лидия, разгребая гору коробок. – Все-таки здорово, что я купила эту шляпку! Ее стоило купить даже просто ради лишней картонки! Ну, давайте же устроимся поудобней, все здесь приберем и будем болтать и смеяться до самого дома! Давайте, прежде всего, послушаем, что с вами происходило, пока вас не было дома. Вы встречались с красивыми мужчинами? А вы флиртовали? Я так надеялась, что одна из вас найдет себе мужа еще до возвращения домой! Заявляю вам совершенно точно: Джейн определенно скоро превратится в старую деву! Ей уже почти двадцать три! Боже, как мне было бы стыдно, если б к двадцати трем годам у меня не было бы еще мужа! Моя тетушка Филипс так хочет подыскать вам кавалеров, вы и представить себе не можете. Она говорит, что напрасно Лиззи отказала мистеру Коллинзу, но я с ней не согласна – он такой скучный. Боже, как мне хотелось бы выйти замуж раньше вас всех. Тогда бы я сама стала вывозить вас на балы. Ах, намедни мы так славно повеселились у полковника Форстера. Мы вместе с Китти провели там целый день, и миссис Форстер обещала к вечеру устроить небольшие танцы. Между прочим, мы с ней стали такими подругами! На танцы она пригласила обеих Харрингтон, но Гэрриет была нездорова, и Пен пришлось прийти одной, и тогда… Угадайте, что мы тогда придумали. Мы одели Чемберлена в женское платье, чтобы он для всех сошел за даму. Только представьте, как это было весело! Об этом не знала ни одна живая душа, не считая, конечно, меня, Китти, полковника и миссис Форстер, да еще моей тетушки, потому что нам пришлось одолжить одно из ее платьев. Можете себе представить, как очаровательно он выглядел!
Вот с такими шутками-прибаутками Лидия с помощью Китти развлекала старших сестер на всем пути до Лонгбурна. Элизабет, как только могла, старалась не прислушиваться к этому вздору, но имя Уикема все же слишком часто звучало в рассказах, чтобы не обращать на него внимания.
Дома девушек ожидал вполне радушный прием. Миссис Беннет очень обрадовалась встрече с Джейн, которая умудрилась ничуть не утратить своей красоты; и за обедом мистер Беннет достаточно часто склонялся к Элизабет и говорил:
– Я так рад, что ты вернулась, Лиззи.
Обед в Лонгбурне имел все основания называться званым приемом, потому что, помимо Беннетов, там собрались почти все Лукасы, примчавшиеся к соседям, чтобы встретить дочь и послушать свежих новостей. Множество тем всколыхнуло их умы с приездом Марии: леди Лукас, сидевшая через стол от дочери, расспрашивала ту о достатке Коллинзов и об их курятнике. Миссис Беннет разрывалась на части, с одной стороны выслушивая отчет Джейн, расположившейся через пару человек от матери, о самой последней городской моде, и с другой стороны передавая полученные сведения младшим мисс Лукас; а Лидия, которую Бог наградил весьма зычным голосом, сообщала список приятных событий этого утра всем, кто готов был ее слушать, и никому в частности.
– О, Мэри! – воскликнула она. – Как жаль, что ты не поехала с нами. Мы так славно повеселились! Когда мы ехали в карете, Китти подняла все шторы, и мы притворились, будто в ней никого нет. Я бы так всю дорогу проехала, только ей вдруг стало плохо; а когда мы прибыли на место, то встретили этих трех самым превосходным холодным завтраком в мире. Если бы ты поехала с нами, мы бы угостили и тебя тоже. Но самое главное веселье пошло, когда мы стали собираться обратно. Я думала, мы ни за что не влезем в карету! Я почти умерла со смеху. Мы до самого дома прохохотали! Болтали и смеялись так громко, что нас, наверняка, слышали миль на десять вокруг!
На это Мэри мрачно отозвалась:
– Дорогая моя, такого рода веселье мне совсем не по нутру. Разумеется, большинство женщин именно так и веселятся, но я, признаюсь, не нахожу в том ничего очаровательного. Определенно мне куда милее хорошая книга.
Впрочем, всего этого Лидия уже не слышала. Она вообще не имела привычки прислушиваться к словам собеседника дольше, чем в течение полминуты; а Мэри не входила в число даже тех счастливчиков, которых барышня награждала мимолетным своим вниманием.
Вечером Лидия настояла на том, чтобы вся компания отправилась в Меритон проведать знакомых; но Элизабет этим уговорам отчаянно сопротивлялась. Несомненно, едва ли младшие Беннет могли просидеть полдня дома, чтобы потом немедленно не броситься в погоню за офицерами; однако Элизабет отказывалась от прогулке по иным соображениям. Она впадала в панику при мысли о свидании с Уикемом, а потому решила избегать любой с ним встречи. Утешением ей служил скорый отъезд полка. Через две недели военных в Меритоне не останется, и, как надеялась Элизабет, ничто уже не сможет напомнить ей о постыдном ее увлечении.
Почти целый день провела она дома, прежде чем неожиданно поняла, что планы поехать в Брайтон, как и обещала Лидия, стали основной темой обсуждения у ее родителей. От барышни не укрылось, что отец ее не имел ни малейших намерений поддаваться на уговоры; но в то же время ответы его звучали так туманно и неоднозначно, что миссис Беннет, хотя и заламывала в отчаянии руки не раз и даже не два, все же не теряла еще надежд на успех своего прожекта.
Глава 40