Гордость, сила и зима: стирая границы

Неидеальная

— И давно тебя на солененькое тянет? — хлюпнул из-за кружки заметно подобревший мужчина.

— Это все стереотип, Уэсли. А придумали все это наверняка продавцы лежалых огурцов.

Тот неопределенно хмыкнул и сам потянулся к соленому овощу, с громким хрустом отправив его в рот. Ларс вообще был не особо разговорчивым, действуя по принципу «делай, а не болтай». Надо сказать, его метод в работе был очень эффективным, а вот обычной жизни закрепил за Уэсли репутацию «темной лошадки». Мне до сих пор было иногда трудно поддерживать с ним разговор, впрочем,

как и ему со мной.

— Пойдем?

Я с готовностью спрыгнула с бочки, захватив с собой огурец, и направилась к выходу. Если честно, сидеть здесь было достаточно холодно. Мы с Уэсли вышли за дверь холодильной комнаты, вновь оказавшись на кухне. Странное дело, на какой-то момент мне показалось, что, как только мы вернулись сюда, звуки, больше напоминавшие шепот, затихли. Но, судя по тому, как напрягся Ларс, мне не одной показалось.

Жестом он показал, чтобы я обходила один из столов с левой стороны, а сам мужчина занял позицию на правом фланге, прихватив по пути топорик для мяса. Практически без шума мы передвинулись к обозначенным местам и увидели, как из-под столешницы высовывался краешек белой ткани. Все встало на свои места.

— Показалось, пойдем, Прайд, — преувеличенно громко сказал Уэсли и затопал ногами на одном месте.

— Да, так спать хочется, — подключилась я к игре.

Нарочно создавая шум, мы вышли в коридор и притаились по бокам от двери. Ларс погасил факел, чтобы тени не привлекали внимания; в этой части дворца в коридоре были окна, поэтому мы могли ориентироваться в пространстве благодаря лунному свету. Спустя некоторое время стали раздаваться звуки шагов маленьких ножек, а затем в коридор буквально вывалилась низкая широкая фигура, накрытая простыней. Увидев темный силуэт Уэсли, она попятилась назад, практически сразу налетев на меня.

— Ку-ку, — мрачно сказала я, сдергивая с детей испорченную простынь с прорезями для глаз.

— Ыы, тетя Вэл, дядя Ларс! — дружно завопили пойманные с поличным ребятишки.

— И что это мы так поздно не в своих постельках? — самым невинным голосом поинтересовался мужчина.

Трое мальчишек сосредоточенно засопели и заковыряли носками обуви каменный пол. Они были детьми дворцового конюха и сводили с ума всех обитателей своими выходками. Мальчишки-погодки являлись практически точными копиями друг друга, самому старшему исполнилось десять лет. Имена у них тоже были созвучные — Билл, Уилл и Нилл.

— Мы гуляли, — начал выпутываться Билл.

— О, надо же, какая увлекательная история, — изобразила я удивление. — И часто вы в простыню обряжаетесь для прогулок?

— Ну, тетя Вэл, — шмыгнул носом средний брат и начал сознаваться. — Мы хотели попугать вас чуток. Вы бы так здорово завизжали, если бы на призрака наткнулись.

— Прелестно, то есть в коридоре возле архива тоже вы шуршали?

— Угу, — покаянно вздохнули братья, а затем Нилл продолжил тоненьким голосочком, — но вы там долго сидели, мы аж заснули.

— А потом к-а-а-ак выскочили, бледная, в руке свечка, ну вылитый призрак, напугали, —

пожаловался Билл.

— Чудно, оборвать бы вам все троим уши да на шею повесить. Вот пожалуемся отцу, он вас мигом приструнит, — суровым голосом пообещал вещевик, шутки ради примериваясь к ушам.

По коридору начало разноситься хныканье проказников, поскольку с тяжелой отцовской рукой они были очень хорошо знакомы.

— Ну-ка, марш отсюда, — ткнула я огурцом себе за спину.

Не успели мы и моргнуть, как о братьях напоминала только простынка, которую я по-прежнему сжимала в руке. Обсуждая проблемы воспитания, мы с Ларсом направились в наши комнаты.

Ох уж эти дети.

***

— Вот, Лекс, я выполнила условие, — елейным голоском произнесла я, наматывая шарф магу на шею.

Два с половиной метра фиолетового недоразумения я все-таки связала, выпив при этом все запасы пустырника. Кстати, последние сантиметров пятнадцать шарфа были очень даже приличными, но я бы не решилась в ближайшее время взять в руки спицы.

— А я думал, ты выберешь другой вариант, — пробормотал Лекс, наблюдая за моим зловещим лицом. — Задушишь же!

— Так сейчас носят, — соврала я, потуже затягивая концы шарфа.

Лекс вернулся спустя семь дней после Новирока, а за день до него приехали Форсы. Стыдно признаться, но соскучиться я успела по всем троим, даже про Дику, который с ходу же отпустил в мой адрес язвительный комментарий, показывая, что в новом году кое-что совершенно не изменится. С каждым днем дворец все больше и больше оживал, наполняясь гулом обитателей, которые прибывали с завидной регулярностью.

— Сестренка, ты явно хочешь меня задушить, — щелкнул меня по носу Лекс.

— Ни в коем случае, — ответила я, продолжая свое темное дело. Находились мы на улице, поэтому издалека это выглядело как искренняя забота о ближнем.

Но закаленного в боях мага провести оказалось не так уж и просто, меня оперативно посадили в сугроб и начали прикапывать сверху снегом. А за нашей возней долго еще наблюдало старшее поколение и даже делало ставки. На меня, кстати, поставили унизительно мало денег, а зря. Мне удалось вырваться и проворно забраться на дерево. Закидывать снежками мага я продолжила со своей новой позиции, собирая материал для этого с веток.

— Как дети, — усмехнулся появившийся из пустоты Дик.

Два снежка, прилетевшие в него с разных сторон, заставили парня ругнуться сквозь зубы и присоединиться к забаве.

========== Глава четырнадцатая, о святых и не очень ==========

В спальне нашего короля я оказалась впервые. Надо сказать, весьма разочарована. Если честно, думала, что она будет более представительной, что ли, а комната по размерам была чуть больше той, что выделили мне, да и обставлена практически так же. Двуспальная кровать застелена изумрудно-зеленым покрывалом, на столе в беспорядке лежали свитки с наверняка очень важными записями, а на ширме криво устроилась парадная мантия монарха, на которой виднелись достаточно большие пятна.