Гордость завоевателей

Зан Тимоти

– Судя по всему, завоеватели не хотели подвергать опасности пирамиду, – предположила Мелинда.

– Согласен, – кивнул Холлоуэй. – Еще любопытней то, что группе позволили уйти от пирамиды и никто больше не стрелял.

Мелинда нахмурилась:

– Вы в этом уверены?

– Это четко видно в записи, – ответил подполковник. – По-прежнему отмечались лазерные выстрелы, отсекающие группу от пирамиды, но ни один луч не прошел даже близко от ребят.

– Как-то все это странно, – произнесла Мелинда, глядя во тьму. – Почему завоеватели дали им уйти безнаказанно?

–

Я допускаю три возможности, – сказал Холлоуэй. – Во-первых, завоеватели не хотели, чтобы кто-нибудь подошел ближе к их лагерю. Во-вторых, их не волнует, куда мы идем, пока не причиняем вреда их пирамидам. Или, в-третьих, они не хотели повредить кусочек сосиски, который забрала с собой группа. Если бы Джановец попытался пройти еще дальше, вместо того чтобы повернуть назад, мы могли бы выяснить, какая догадка верна. К сожалению, уже слишком поздно.

– Да. – Мелинда помолчала в нерешительности. – Полковник, я ничего такого не имею в виду, но почему вы рассказываете мне все это?

– В основном потому, что вы не состоите на военной службе, – ответил он. – У вас совершенно другой образ мышления, другая точка зрения, и не исключено, что все это поможет вам заметить то, что большинство из нас упускает из виду. – Холлоуэй ненадолго умолк. – Кроме того, именно вы все это вытащили на свет. Вот я и решил, что вы вправе быть в курсе происходящего вокруг тектонической станции.

Несколько секунд Мелинда не могла понять, о чем он говорит, затем вспомнила.

– Так вот куда пытался пробраться Джановец?

– Это была одна из задач его группы, – подтвердил Холлоуэй. – Однако им не удалось подойти даже близко. И до тех пор, пока подкрепление только обещает прибыть сюда, мы не можем повторить попытку. Если подкрепление явится – тогда конечно.

Вот, значит, как. Если на тектонической станции хранится компонент «Цирцеи», то он пробудет там еще некоторое время – недоступный ни для Севкоора, ни для завоевателей.

– Что случится, если враги найдут тайник? Холлоуэй пожал плечами:

– Теоретически, один-единственный элемент не представляет ни малейшей пользы. Однако, если он там и его найдут враги, мы окажемся в патовой ситуации.

Молчание длилось минуту или даже больше.

– Как вы думаете, насколько велики наши шансы на удачу? – спросила наконец Мелинда.

– В войне с завоевателями? – Холлоуэй вновь пожал плечами. – Вероятно, это будет зависеть от того, насколько хорошо мы закрепимся на позициях. Как я уже говорил, они слабоваты в планетарной войне. А если бы они собирались разбомбить или поджарить нас с орбиты, то уже давно сделали бы это.

Мелинда вспомнила короткое сражение, когда завоеватели сбили аэрокар.

– Может быть, «Мокасиновые змеи» просто застали их врасплох, – предположила она.

– Возможно, – кивнул Холлоуэй. – Но если обобщить все, что мы видели из их вооружения и тактических приемов, то картина получается не слишком впечатляющая. Особенно если предположить, что мы имеем дело с отборными войсками первого удара.

– Не исключено,

что с их точки зрения мы не заслуживаем атаки элитных войск, – возразила Мелинда, чувствуя, как по спине пробегает холодок. – Может статься, лучшие подразделения заняты где-нибудь в другом месте. На одном из более важных миров Содружества.

– Вполне возможно, – угрюмо сказал Холлоуэй. – И если это так, то мы здесь можем прождать помощи очень долго.

Мелинда сморгнула с глаз навернувшиеся слезы. Ее отец и братья скитаются где-то, разлученные с нею и друг с другом…

– У каждого своя роль в этой драме, – повторила она слова подполковника.

– Да, это так, – промолвил Холлоуэй. – И потому вам нужно сохранить силы для того, чтобы как можно лучше сыграть собственную роль. – Он помолчал в нерешительности. – Если это вам поможет, вспомните, как хорошо мы им всыпали на той просеке. Если уж они с нами так оплошали, то на Эдо или Эвоне у них и вовсе не будет шансов.

Он поднес к глазам запястье, и Мелинда уловила слабый отблеск – подполковник смотрел на часы.

– Ладно, я и так слишком задержал вас. Завтра вам предстоит такой же хлопотный день – очередной этап вскрытия, да еще дежурство в хирургии…

Хирургия…

– Да, день будет нелегкий, – машинально подтвердила Мелинда, которой неожиданно пришла в голову странная мысль. – Я постараюсь, чтобы к завтрашнему вечеру были готовы отчеты как по этому ломтику, так и по телу завоевателя.

– Отлично. – Холлоуэй нашел край занавеси и провел Мелинду в полумрак медицинского блока. – Знаете, где ваше спальное место?

– Не пропаду, – заверила она. – Но перед сном я хочу проверить кое-что.

– Ладно. Спокойной ночи, доктор.

– Спокойной ночи.

Для хранения тела завоевателя инженеры миротворцев соорудили ящик из пустого трансферного кокона и морозильной установки от запасного двигателя «Айсфайр». Это сооружение находилось в нескольких метрах от прозекторского купола, в стороне от проходов, подальше от посторонних глаз. Однако «подальше от посторонних глаз» означало и «подальше от света», и этот фактор Мелинда не вполне учитывала, когда направлялась сюда. Но тут уже ничего нельзя было поделать. Эта часть укрытия еще не была замаскирована, и Холлоуэй категорически запретил зажигать в ней свет. Мелинда оказалась перед выбором: либо довольствоваться рассеянным сиянием звезд, проникавшим сквозь листву деревьев, либо оставить всю затею до утра.

Однако ей удалось добраться до хранилища без проблем – если не считать ушибленных лодыжек и пальцев ног. Хобсон оставил тележку с инструментами рядом с ящиком, и спустя минуту Мелинда осторожно нащупала дыхательную маску и пару чистых перчаток. Надев все это, она сдвинула крышку ящика.

Тело завоевателя лежало на спине на металлической пластине, которую инженеры вмонтировали в кокон. Повернув голову так, чтобы лицо убитого было обращено в противоположную от Мелинды сторону, она провела ладонью по шее под затылочным изгибом черепа. Если она правильно запомнила…