Горе-волшебник. Книга 1
Шрифт:
— Да? То есть… Ты хочешь сказать… А это мысль! Почему бы и нет? Так и сделаем. Заселяй его туда.
— Как скажете, уважаемый Старший волшебник Корнелиус.
Он снова низко поклонился и открыл дверь.
— Идем, мой мальчик.
Я спрыгнул со стула, кивнул волшебнику и направился за Норвусом. Вообще-то, мне бы тоже не мешало поклониться, но я забыл. И никто мне подзатыльник не дал — бабули здесь все-таки не было.
— А что это за комната? — спросил я, когда мы вышли. — И почему меня нельзя селить с остальными?
— Самая
— Верховный волшебник Корвиус, — вздохнул я.
— Вот тебе и ответ.
— Хотя, мой мальчик, кое что особенное в этой комнате есть.
— А?
— В ней с самого основания Школы жили только наследники из твоей семьи.
— Все-все?
Норвус улыбнулся:
— Все-все, мой мальчик.
Деда мне рассказывал, что в нашей семье всегда рождались только мальчики. А точнее, только один мальчик. Так что наследников всегда холили и лелеяли, тем более, что все они потом становились Верховными волшебниками. А тут я такой уродился на радость всем предкам.
— Так что, мой мальчик, Старший волшебник и должен был тебя там поселить.
— Ага, понял. Значит, он просто хотел показать, какой он тут важный!
Норвус расхохотался, но ничего на это не ответил.
Мы прошли через еще одну дверь и оказались в другом коридоре. Стены здесь были бордовые и совсем пустые, а на каменном полу не было ковра. Только дверей было очень много.
— В этом крыле живут школяры. Твоя комната в самом конце.
— Угу, — кивнул я. А сам думал: «Интересно, а как тут люди свои комнаты не путают, если тут так много дверей и все они одинаковые? Хоть бы номера повесили, что ли, или еще какие таблички».
— А вот и она! — Норвус указал на дверь. На самом деле последнюю, и вот она как раз-таки и отличалась от остальных. Если те были светло-коричневые, то моя была почерневшей как после пожара.
— Что это с ней? — спросил я, кивая на дверь.
— Ты о чем? — удивился Норвус.
— Почему дверь такая странная?
— Дверь как дверь. Такая же как все.
— А почему тогда она с пятнами?
— Марвус, мальчик мой, — Норвус заговорил со мной так, как будто мне было не тринадцать, а шесть. — Здесь нет никаких пятен. Ты устал, тебе померещилось.
Что-то я никогда на глаза не жаловался. Но, похоже, Норвус ничего необычного на двери не видел. Ну и ладно, может так и надо.
— Открывай, — велел Норвус. — Я не могу.
— Не понял, — нахмурился я. — Почему?
— Только хозяин может открыть эту комнату. Больше никто.
— Совсем-совсем никто?
— Ну… — задумался Норвус. — Еще профессора. Но им все равно нечего делать в комнате школяра. Так что никто.
То есть уборку мне придется делать самому.
— Ясно. Мне просто ее открыть? Или волшебство какое устроить нужно?
— Нет, — улыбнулся Норвус, и я уже, похоже, стал к этому привыкать. — Просто открой. Кстати, мой мальчик, там
— Это профессора принесли?
— С чего ты взял? — Норвус так округлил глаза, как будто я сказал что-то очень и очень странное, и ужасное.
— Ну ты же сказал, что туда могут заходить только профессора и хозяин.
— Ах, ты об этом! Нет, вещи туда перенесли слуги. Пока ты не коснешься ручки двери, она тебе не принадлежит. Поэтому открывай, и туда больше никто не зайдет.
— Даже ты?
— Даже я, мой мальчик.
— А там, где много школяров живут? Там как?
— Не забивай себе голову, — улыбнулся Норвус.
— А все-таки?
— Ну что с тобой делать? — он посмотрел на меня так, как кудахчущие тетушки смотрят на младенца. Только что за щечки таскать не стал. — Ты так на своего батюшку похож. Ни в чем тебе отказать не могу. Шш! — он приложил палец к губам. — Только никому не говори, хорошо?
— Угу.
— В других комнатах такого нет, но все думают, что есть.
Угу, то есть в моей тоже такого нет. Понятненько.
— Колдовать точно не надо? — еще раз уточнил я.
— Не нужно.
Ну и ладно. Я потянулся к ручке и уже хотел зайти, как вдруг вспомнил, что ничего не знаю про этого дальнего родственника Гарлиуса.
— Норвус?
— Да, мой мальчик?
— А ты, вообще, кто?
Он так вытаращил глаза, что до меня сразу дошло: я опять какую-то чушь ляпнул. Может, даже и обидел его.
— Как кто? Я смотритель Школы.
— Угу.
Я дотронулся до ручки, и дверь сама открылась. Норвус в комнату со мной не пошел. Он пожелал мне удачи и исчез по своим делам.
На улице еще было светло, поэтому благодаря большому окну мне не нужно было пока зажигать свечи. Комната мне нравилась. Цвета здесь были в основном бежево-коричневые, а я уж боялся, что мне подсунут какую-нибудь розовую девчачью спальню с кружавчиками везде где только можно. Здорово все-таки, что у нашей семьи тут отдельная комната.
Напротив окна стояла кровать, раз в шесть так меньше моей в замке, и все равно она занимала почти половину комнаты. А возле кровати был небольшой столик с подсвечником на три свечи и… кувшином с водой! Конечно же я сразу вдоволь напился. Хоть вода была и теплая, а все равно я ничего вкуснее в жизни не пробовал.
Потом я заметил, что на письменном столе возле окна стоит большой поднос с едой. Я, конечно, голодный был, но даже я не смог бы съесть столько за раз. Тут было и холодное мясо с хлебом и сыром, и фрукты, и печенье. Попробовав всего понемногу, я наелся. А на подносе еще оставалось больше половины. Ну ничего, еще не вечер.
Может, и не вечер, а спать очень даже охото! Все равно Норвус сказал, что зайдет ко мне только завтра утром. А значит, у меня еще уйма времени. Но я так сильно устал, а кровать казалась такой удобной, что я завалился в нее прямо в башмаках. Видела бы меня сейчас бабуля… Но она меня, к счастью, не видела.