Горечь и мед
Шрифт:
– Почему ты так с ней общаешься? – вдруг спросил Фил, глядя в сторону дежурных.
– С кем? – я прекрасно понимала, о ком речь, но надеялась, что он не станет развивать эту тему.
– С Катей.
– Что вас связывает? – не выдержав, спросила я напрямую.
– Уже ничего. – ответил Филипп. Он закинул ногу на ногу и повернулся ко мне.
– А что связывало? – меня начало раздражать, что приходилось вытягивать информацию клещами.
– Мы встречались с девятого класса. Расстались в августе перед одиннадцатым. Ты что, ревнуешь?
– Нет. – твердо ответила я, хотя готова была провалиться сквозь землю и зацепить
– Мы остались просто друзьями, тут не о чем переживать.
– Хорошо. Спасибо, что рассказал.
– Ев, – он громко вздохнул. – Мы еще с тобой не говорили о бывших, не приходилось к слову. Я не скрываю от тебя ничего.
– Мне не о ком тебе рассказывать, вот и не говорили, видимо. – мое раздражение заметно начало нарастать. И заметно для него тоже.
– А Вадим? Я думал, что вы встречались.
– Что? Нет, – я внезапно рассмеялась. Нервно. Конечно, мы не встречались с Вадимом, но это не мешало мне три года представлять нас вместе. – Спасибо, что рассказал про Катю.
– Ты можешь спрашивать у меня о чем угодно. Я открыт перед тобой. – на лице Фила растянулась улыбка. Он тихонько стукнул меня по носу.
– Спасибо, – я потянулась и обняла его.
Мне стало спокойнее. Я верила Филу и была рада, что он так прямо рассказал мне обо всем. И даже не стал реагировать на мое раздражение как-то негативно. Видимо, от вида Кати не скрыться, пока мы не закончим школу. Я чувствовала, что она все еще не остыла к нему. По ее движениям, взглядам. По тому, как ярко горят ее глаза, когда она на него смотрит. Я же девушка. Я прекрасно понимаю других девушек. Ну, ничего. Осталось всего полгода.
Глава 20
4 апреля 2015 года.
Солнечные лучи тепло коснулись моего лица, словно горячие пальцы. Они заставили проснуться. День рождения – мой нелюбимый праздник. И это не потому, что к моей персоне обращалось слишком много внимания, которое я не сильно любила. Не потому, что подарков дарили так много, что их некуда ставить. И не потому, что цветов преподносили в таком количестве, что в них можно купаться. Все из-за отца и его привычки устраивать драму на семейном застолье. Единственное, что, как я думала, убережет всех присутствующих от очередного бесконтрольного плача о моей непутевой матери – Фил на празднике. И его отец Игорь Сергеевич. Мы решили, что это отличный повод наконец познакомить родителей. Наталью мы тоже позвали, но она деликатно отказалась, сославшись на невозможность оставить с кем-то ребенка. Маму Фила я не стала звать. После Нового года он не слишком-то с ней общался, а я не хотела еще больше портить себе настроение. Еще приедет тетя Женя, конечно же. Ее я ждала больше всего.
Я взяла в руки телефон. На экране высветились сообщения с поздравлениями. Писали Лика и Вадим. Почти одновременно. Не удивлюсь, если эти двое наперегонки отправляли сообщения, вырывая телефоны друг у друга. Последнее время мы сильно сблизились, общаясь вчетвером. Но не сказала бы, что наша с Ликой недодружба переросла в полноценную. Думаю, это никогда не случится, учитывая, что мы видимся, только когда наши парни решают собраться у Вадима. Но я не расстраивалась. Мне не сильно нравилась Лика. Мы, как говорится, не сходились по настроению. Атмосфере. Внутреннему миру.
– Ты уже проснулась, персик? – скомкано проговорил Фил, зевая в тыльную
Я перевернулась лицом к нему и нырнула в его объятия:
– Давай проведем весь день в кровати и не пустим никого домой? – простонала я.
– Я бы с радостью. – рассмеялся он. – Но как минимум твой отец явно захочет зайти к себе домой после ночевки у “той самой коллеги”. Кстати, как ее зовут?
– Валерия. – на выдохе ответила я.
Отец уже не скрывал от меня свою любовницу и частенько ночевал у нее. Иногда он срывался прямо в одиннадцать вечера, говоря, что вернется утром. Но даже Валерия не могла заглушить ту боль, что нанесла моя мать. Он все также вспоминал и сокрушался из-за нее и ненависти ко всему Кубинскому народу. Но от появления Валерии в моей жизни были и плюсы. Именно она помогла найти мне работу. С прошлого месяца я два раза в неделю упаковывала подарки в цветочном магазине в торговом центре на Южной. Иногда я помогала собирать композиции, когда не хватало рук. Из-за школы я могла работать только по выходным, но сегодня мне дали отгул в честь дня рождения.
– Будем надеяться, что Валерия знатно умотала моего отца и нам не придется сегодня выслушивать его эмоциональный поток на вечере. – проговорила я, уткнувшись лицом в голую грудь Фила. От нее исходило тепло, из-за которого мне еще больше не хотелось вылезать из постели.
– Все выдержим, персик. – ответил Фил. Он ласково гладил меня по спине, а затем начал беспорядочно водить по ней. Сначала я не поняла, что Фил делает, но потом, когда он замедлился, я осознала, что он чертит пальцем: «Люблю Еву». По моему лицу расползлась улыбка. Как же я все-таки люблю этого парня.
– Девятнадцать лет, – пробубнила я, – я стала старой.
Филипп издал смешок:
– Глупости какие, ты не старая.
– Пообещай, что не найдешь себе никого помоложе, если увидишь у меня седой волос.
– Обещаю, – рассмеялся он. – Даже когда мы оба с тобой станем гремучей древностью, я не стану засматриваться на других. Пора собираться. Твой отец скоро придет.
Я вылезла из его объятий и грустно села на кровати, свесив ноги. Хотелось, чтобы день прошел спокойно. В теплой кровати и объятиях единственного человека, которого я хотела видеть сегодня рядом. Я перевела взгляд вперед. На столе стоял букет красных роз, что подарил мне Фил ровно в двенадцать. Девятнадцать штук. Рядом с вазой также лежала красная коробочка, а ее содержимое уже украшало мою шею. Маленький круглый фианит блестел на моей яремной впадине. У меня было уже два памятным украшения от него: кольцо с гранатом, подаренное на Новый год, а теперь еще и подвеска.
Отец приехал домой с тетей Женей. Она, в своей обычной манере, заявилась громко. Тетя Женя имела тучное телосложение, огромное доброе сердце и мозги. К ней можно обратится за советом о чем угодно. Она ни раз наставляла на путь истинный меня, моего отца и всех своих знакомых. Может быть, потому что не смогла наставить мою мать. Хотя, кажется, с ней это было бы бесполезно.
– Евочка! – громко произнесла она, потянувшись сразу ко мне. От ее пальто пахнуло холодом с улицы, а пух на капюшоне защекотал мое лицо, когда мы обнялись. – С днем рождения, дорогая моя! – Тетя Женя сдавила меня и обняла еще крепче. – Ну, посмотрите, тростиночка! Ты вообще ешь?