Горгона с пихтовой веткой
Шрифт:
– Вова, погоди, – перебила Тина, заметив, что Анна слегка оторопела от подобной тирады и даже, похоже, обиделась. – Ань… это здорово, что ты хочешь помочь, но Вовка прав.
– Но это же просто какой-то тренинг на тему «Как удачно выйти замуж», что там сложного? – недоумевала подруга.
– В принципе, ты права, но есть нюанс. Я иду туда не затем, чтобы выведать методику мадам Бесстыдниковой, мне нужно понять, как это работает и на чем именно могла надломиться Оксана Евсеева, чтобы потом стать легкой добычей нашей Горгоны и ее адептов, понимаешь? У меня есть
– …и тут же огрести прямой удар в печень от ее телохранительницы, – негромко подсказал Добрыня.
– Кущин, ты о чем-то другом можешь думать?
– Нет! Не могу!
– Вовка, ну тебя-то я почему должна уговаривать? Мы с тобой влезаем в секты – это куда более опасные мероприятия, оттуда можно вообще не выйти, если что не так пойдет. А тут Москва, тетка, дурящая лохушек. Ну ладно – есть у нее телохранитель, так что с того? Я же с кулаками на Бесстыдникову не напрыгну!
Добрыня махнул рукой и вышел из кухни, нарочито громко захлопнув за собой дверь кабинета – давал понять, что недоволен, но ругаться дальше не хочет.
Тина покачала головой и сделала глоток чая:
– Видишь, как работаем?
– Мне кажется, он в чем-то прав. И потом… ну, он ведь говорит и делает это не из упрямства, а потому что любит тебя и беспокоится.
– Это, безусловно, приятно, но иногда очень обременительно. И вообще… – Тина поднялась из-за стола. – Идем-ка спать, нам завтра вставать черт знает в какую рань.
– Зачем? – удивилась Анна, собирая блюдца из-под торта и чайные ложки.
– А я не сказала? Это Вовка все… Нам в шесть утра нужно завтра быть в изоляторе.
– О… а почему…
– Потому что мой приятель сдает дежурство в восемь, нам нужно успеть до этого времени. Кроме того, у меня завтра, как ты слышала, начинается тренинг, мы должны вернуться домой, чтобы я вещи собрала.
Анна напряженно вглядывалась в монитор, на котором хорошо была видна камера, где на кровати, подтянув колени к подбородку, лежала Дарина. Вот уже пятнадцать минут девушка не шевелилась, хотя было видно, что не спит.
– С ней точно все в порядке? – спросила Анна, не отрывая взгляда от монитора.
– Насколько это возможно, – Тина кусала костяшку указательного пальца и тоже наблюдала за Дариной. – Детоксикация – процесс небыстрый, Семен Исаакович сразу сказал, чтобы мы не ждали немедленных результатов. А у нее мало что ломка, так еще и в голове наворочено – не разберешь.
– Мне бы с ним увидеться…
– Да, вечером пригласим его на чай.
– Все, девчонки, вам пора, – дверь открылась, и на пороге возник широкоплечий мужчина в форме.
– Спасибо, Илья, – Тина похлопала его по плечу, и он рассмеялся:
– Да не за что. Надо – звони. И Добрыне привет передавай.
– Обязательно.
Они с Анной вышли из ворот изолятора. Уже совсем рассвело, начался новый день, появились машины
– Как вы здесь живете, не понимаю, – вздохнула Анна, подходя к машине.
– В каком смысле?
– Громко все, даже утром… и народу много, и машин…
– Ты просто в своей тундре отвыкла, – рассмеялась Тина, садясь за руль. – Утро – самое прекрасное время. Вроде как уже какая-то жизнь, но еще не на всю катушку. Я любила одно время на машине утром гонять. Встану часов в пять – и айда. Вся дорога моя, никого нет… красота. Ладно, поехали, мне еще вещи в сумку надо побросать.
Тренинг начался забавно… Ну, так показалось Тине, не относившейся к происходящему всерьез, как другие собравшиеся здесь дамы. Их усадили на стулья в просторном помещении – рядами, по пять человек.
– Держим спинку, девочки, – командовала с небольшой сцены одетая в белый брючный костюм Лолита. – Не касаемся лопатками спинки стула, не касаемся… Голову выше, подбородки поднять. Помните – вы королевы! Повторяем за мной: «Я – королева!» – взмах рукой, как дирижерской палочкой, и собравшиеся двадцать пять дам громко повторяют за гуру эту фразу несколько раз. – Вот так, девочки. Эту мантру мы несем с собой по жизни, повторяем, проснувшись, повторяем, оказываясь перед зеркалом, – не забываем гордиться собой, любуемся своим отражением в любой поверхности! Всегда помним – я королева! Повторяем! – опять дирижерский взмах и дружное мычание «мантры».
Тина делала вид, что мычит вместе со всеми – благо смогла сесть так, чтобы иметь только одну соседку, и та оказалась так вовлечена в процесс, что не обращала на Тину никакого внимания.
Женщины подобрались разные – были молодые, но какие-то потухшие, была парочка разбитных разведенок, явно желавших повторить брачный опыт, несколько женщин средних лет – про таких говорят «пройдешь и не оглянешься». И среди всех выделялась женщина лет тридцати – очень красивая, у Тины даже дух захватило, такая красота бывает только на очень хорошо обработанных фотографиях, но эта женщина была натуральной – без грамма пластики, без татуажа губ и бровей, без подколотых губ, с настоящими темно-рыжими волосами, явно не тронутыми краской, с изящными руками с длинными пальцами пианистки.
«Господи… рождается же такое совершенство, – с восхищением думала Тина, украдкой бросая взгляды на женщину. – И что же – вот такая не может замуж выйти?! Да мужики башкой повредились, ей-богу».
После часовых упражнений в признании собственного королевского статуса курсантки ушли на пятнадцатиминутный перерыв – в углу зала был сервирован столик с кофе, чаем, минеральной водой и тоненькими хрустящими печеньками. На них Тина сразу обратила внимание и подумала, что надо незаметно стянуть одну – на анализ. Иногда на таких мероприятиях в выпечку не гнушаются подмешивать некие препараты.