Горит восток
Шрифт:
Лонк де Лоббель только что закончил свой завтрак из двух сырых яиц, сбитых с молоком и посыпанных сахарным песком, как в номер к нему постучался Маннберг. Француз торопливо прикрыл салфеткой столовый прибор, встряхнул носовой платок, так что тонкий аромат духов сразу разлился по всей комнате, и крикнул:
Прошу вас! Войдите!
Он ожидал Маняберга, но не думал, что тот явится так рано.
У меня ужасный беспорядок в номере, — извинялся он, тепло пожимая руку Маннберга. — Ах, эта вечная неустроенная жизнь путешественника!
Вы
О да! Но это ваша профессия.
А ваша?
Мечта всей моей жизни — тихий уголок. Маленький, уютный домик, тенистая аллея, женщина в белом платье…
Не жена, — подчеркнул Маннберг.
О, конечно, жена! Что вы, Густав Евгеньевич! Жена и… несколько малюток.
А точнее? — попросил Маннберг. Ему нравилось вести разговор с этим по внешности очепь простодушным и легкомысленным, но в действительности умным и хитрым французом.
Точнее? — грустно сказал Лонк де Лоббель. — Я потерял веру в свои способности.
Не скромничайте. Даже холодная Елена Александровна тает в вашем присутствии.
О нет! Я имею в виду другое — свои способности материально обеспечить даже самую маленькую семью.
Вы всегда жалуетесь на жизнь, мсье Лонк де Лоббель.
Мне больше не на что жаловаться, — с топкой двусмысленностью ответил Лонк де Лоббель и картинно развел руками.
Пружины не давали спокойно сидеть Маннбергу. Он поднялся и перешел к окну, откинул тюлевую шторку и стал оглядывать улицу. Лицо у него было скучно-выжидающее. Зашел он к Лонк де Лоббелю по его приглашению. Прошлый раз француз очень интересовался подробностями разговора Маннберга с Василевым во время взрыва на строительстве дороги. С чем связано это приглашение? Но, сдерживая свое любопытство, ждал, когда Лонк деч Лоббель заговорит первым. В таких делах преимущество никогда не бывает на стороне начинающего.
Как я замечаю, Густав Евгеньевич, вам очень нравится Шиверск, — как бы заполняя затянувшуюся паузу, заметил Лонк де Лоббель.
Однако Маннберг насторожился. Это могло быть и началом серьезного разговора.
Мне нравится везде, где я могу заработать хорошие деньги, — решительно сказал Маннберг и немножко язвительно посмотрел на Лонк де Лоббеля, — ибо мечта моей жизни — особняк на Невском в Петербурге. Чугунная решетчатая ограда вокруг дома, мраморные львы, женщина в бриллиантах — и даже не обязательно жена… и даже не обязательно малютки.
Больше всего зарабатывают хорошие инженеры в Америке, — неопределенно проговорил Лонк де Лоббель.
Но вы только что сетовали па материальную необеспеченность, а ведь вы сами работаете в Америке, — с укором сказал Маннберг. —
Я работаю в России для Америки. И мне очень плохо помогают мои русские друзья, — жалобно объяснил Лонк де Лоббель.
Но помогут ли русскому инженеру американские
друзья?
— Да, если им помогут русские. Маннберг засмеялся:
А русские — если им помогут американские. Кто же начинает первым?
Истинные друзья редко пользуются арифметикой.
И охотно при случае уступают первое место?
Я по происхождению француз, — продолжая играть словами, отвел укол Маннберга Лонк де Лоббель.
Но Маннбергу уже хотелось задираться.
А по служебному положению американец? — И струсил своей резкости. Так можно было разговаривать с Киреевым. Того иначе не проймешь.
Француз на службе американского синдиката, — поправил Лонк де Лоббель так мягко, словно и не заметил грубости Маннберга.
И Маннберг тоже смягчился.
Мне очень понравилась идея вашего проекта, — сказал он, становясь вполоборота к окну, словно бы готовясь п совсем отвернуться, — как инженер, я был ею покорен и прельщен. Свое восхищение я поспешил выразить в целой серии писем, адресованных… весьма видным лицам.
Дирекция синдиката мне сообщила, — будто он разговаривал не с Манпбергом, а с третьим лицом, отметил Лонк де Лоббель, — что руководящий состав для строительства будущей железной дороги подобран полностью. Однако оставлено несколько очень выгодных вакансий. Для лиц, хорошо знающих местные условия…
Маннберг протянул что-то пеопределенпое.
…практически работавших на строительстве железных дорог в Сибири, — словпо ставя и здесь только запятую, сказал Лонк де Лоббель.
Маннберг стал спиной к окну. Конец это или ее конец разговора?
…и продолжающих работать в Сибири. — Теперь Лонк де Лоббель поставил точку.
Брови Маннберга поползли вверх, а черные стрелки усов опустились.
Участок железнодорожной линии Шиверск — Ту-лун, последний участок на магистрали, вступает в эксплуатацию в ближайшие дни. Инженерам грозит безработица. — Маннбергу показалось, что он слишком затушевал свои условия и Лонк де Лоббель его не поймет. Он тут же добавил: — Разве в этом заинтересованы их американские друзья?
Инженеры должны быть заинтересованы в быстрейшем начале новых работ. — Веселые искорки блестели в темных глазах Лонк де Лоббеля.
Маннбергу надоела эта восточная дипломатия, и он полез напролом.
Что же я должен здесь делать, по-вашему, мсье Лонк де Лоббель? — спросил он в упор.
Есть много прекрасных должностей, — мило улыбаясь, ответил Лонк де Лоббель, — и выбрать одну из них легче всего, сообразуясь с личными наклонностями.
В этом заинтересован только я? — Маннберг перестал говорить о себе в третьем лице.