Горизонтальная война – снимая маски
Шрифт:
— Чего же? — вяло уточнила я, уже зная ответ.
— Деньги и связи. Во всём мире это — ключ от всех дверей, даже тех, что обычно скрыты от глаз.
Звон в ушах усилился, зрение пропало, пальцы ослабили хватку и отпустили капельницу.
— Я должна вернуть дочь... — сквозь вату мой голос казался чужим. — Должна.
— Вернёшь, обязательно вернёшь, просто подожди. Чтобы сделать это, ты должна найти новые рычаги давления, а на это нужно время, милая. Отдохни.
Марина подхватила меня под
— Марина, кто оплачивает мои счета здесь?
— Рома, — очень тихо ответила она, сжимая мои пальцы.
— Рома?.. — кто же он такой? — Пожалуйста, передай ему, что я верну всё до копейки. Обязательно верну.
В этот момент дверь в палату распахнулась и вокруг забегали медсёстры, возвращая датчики на место и снова ставя капельницу, только теперь уже на другую руку. Зрение постепенно возвращалось, и когда я нашла глазами Марину, она стояла напротив кровати и смотрела на меня.
— Что?
— Ты помнишь Рому, Мелания? — её пальцы побелели из-за сильного сжатия спинки кровати.
— Нет. А должна? Это один из друзей Никиты?
Эмоции на её лице сменялись быстрее вихря. Ужас, непонимание, даже опустошение. Странная женщина. Честно говоря, я старалась припомнить хоть кого-нибудь с таким именем, но всё оказалось бесполезно. В моём окружении точно не было такого человека. Повернув голову на шум в дверях, она нахмурилась и быстро выскочила из палаты, оставив меня в смешанных чувствах.
Глава 12
Так потянулись дни за днями, наполненные бессонными ночами из-за кошмаров, в которых Глеб мучил меня и втаптывал в грязь. На фоне постоянного стресса, вопросы Марины о потерянной памяти начинали раздражать.
— Ты можешь вспомнить хоть что-то? — в который раз спрашивала она. — Неужели ничего, что могло бы помочь?
А меня каждый раз скрючивало в судорогах из-за стоявших перед глазами синих глаз.
— Нет. Не помню, — равнодушно отвечала я, царапая ногтями ногу.
— Попытайся, Мелания, — в один из дней, попросила она. — Ты помнишь, чтобы в их доме кто-нибудь упоминал Белоярцевых? Нам нужны любые зацепки.
— Кому нам? — спросила я, уронив руку на одеяло. — Зачем ты меня мучаешь? Я ничего не помню, никогда не слышала такой фамилии, и не знаю, о ком ты говоришь.
— Быть не может, — Марина выронила ручку на пол и устало сжала переносицу пальцами. — Как же нам тогда быть?.. Я так надеялась, что ты сможешь помочь. Чёрт, Рома будет недоволен.
Вот, опять. Рома будет недоволен.
— Марин, — я подложила под спину подушки, устраиваясь удобнее. — Почему ты работаешь на Глеба? Ты всё время ищешь информацию о его семье, неужели влюбилась в него?
— С ума сошла? — отшатнулась она, выпучив глаза. — Типун тебе на язык, Мелания! Никогда так больше не шути, — выдохнула Марина, растирая побледневшее лицо.
— Тогда что? Я не думаю, что это простое совпадение, — хмыкнула я.
— Нет, — она отвернулась. — Не совпадение, я очень много работала, чтобы устроиться в его компанию и занять эту должность.
— Зачем?
— Когда-нибудь я расскажу тебе, — пообещала она. — Но сейчас ты ещё слишком слаба, прошло всего десять дней после аварии.
Возможно ли, что у неё есть какой-то план? Но зачем ей тогда эти загадочные Белоярцевы?
Должно быть, было что-то, что заставляло её так себя вести, и пока я этого не узнаю, доверять ей не могу и не имею права.
Вернуть Лизу в таком состоянии и с такими финансами просто невозможно. Мне нужно встать на ноги, избавиться от всех, кто будет нам мешать, и только тогда я смогу смотреть ей в глаза без сожаления и боли. Дочь сильная. Она справится и обязательно меня поймёт.
Дни превратились в скучное месиво из запахов лекарств, тошноты от бесконечных улыбок чужих мне людей, и чувства бессилия. Порой, подушка была для меня и средством от депрессии, и методом убийства одного известного психопата, и просто безмолвным другом, которому я выливала всю горечь.
Со временем я превратилась в скелет, обтянутый серой кожей. Еда не лезла в глотку, из-за постоянных кошмаров я перестала спать, урывками крадя минуты отдыха во время обхода врачей. Сил стало хватать лишь на то, чтобы доползти до окна и упасть в удобное мягкое кресло. Отсюда я могла наблюдать за редкими больными, гуляющими по больничному парку.
А к концу третьей недели в моей палате впервые появился он. Сев на стул рядом с кроватью, незнакомец открыл блокнот и вытащил из кармана ручку.
— Здравствуйте, Мелания. Меня зовут Андрей Кириллович, я психотерапевт.
— Вы мне не нужны, — я отвернулась от ослепляюще белого халата, в вороте которого проглядывала чёрная водолазка, и упёрлась взглядом в мониторы.
— Понятно. — Чиркнув в блокноте, он зашелестел страницами и продолжил: — Меня нанял Роман Владимирович. Я здесь, чтобы помочь вам.
— Я же сказала, — зло бросила я, резко оборачиваясь, — вы мне не нужны. Я сама справлюсь.
— Справитесь с чем? — профессионально вцепился он.