Горький вкус предательства
Шрифт:
– Простите. Мы нашли в запасе только штанишки, и даже им были очень рады.
– Ладно, сейчас приоденем красавицу, – пытается взять Аришу на руки, но она испуганно оглядывается на меня и начинает хныкать. – Ой, – тормозит Лиза. – Малышка ко мне ещё не привыкла.
Ариша доверчиво прижимается ко мне, обнимает за шею, как родного ей человека. У меня внутри от такого будто лопается горячий шар, затапливая до краев трепетом и восторгом. Моя маленькая, любимая крошка. Моя! По-любому! Я чувствую.
– Тише,
– Это твоя дочь? – спрашивает вдруг она.
– С чего ты взяла?
– Она сейчас так хмурилась, точно как ты иногда. Похожа очень, – с хитрой улыбкой сообщает Лиза.
Я невольно улыбаюсь в ответ, на душе теплеет. Со стороны ведь виднее? Значит, точно моя.
– Я жду результатов анализа ДНК. И очень надеюсь, что он покажет нужный мне результат.
– А какой «нужный»? – выгибает жена друга бровь.
– А ты как думаешь?
– Ну, судя по тому, как ты носишься с малышкой, ты её уже записал в свои дочки. Так что, какая разница, какой результат?
– Для меня уже никакой, но разница есть для её матери. Она меня всё ещё не простила и не очень рада нашему общению, – вздыхаю тяжело.
– Ой, Никита, Никита, – качает головой Лиза. – Любите вы, мужики, наворотить всякой фигни, а нам потом расхлёбывать.
– Хотел бы с тобой поспорить, но аргументов нет, – покаянно развожу руками.
– Ладно, проходите. Попробуем подружиться с этой нахмуренной булочкой.
Уезжаю от Тумановых через полчаса, когда Ариша полностью успокаивается, начинает играть с Соней.
Тороплюсь к Алисе, но как только отъезжаю, мне звонит охранник из больницы.
– Что такое?
– У нас инцидент, – сообщает он.
– Что случилось? – резко останавливаюсь я.
– Пациент ваш решил сбежать из больницы, – докладывает мне охранник.
– Что? Игнат? Зачем? – пытаюсь врубиться, но получается плохо.
– Девушку какую-то ищет. А её здесь нет, и где она, мы не знаем, – сбивчиво объясняет парень. – А он искать её собрался. Чуть не сбежал. Мы его угомонили, конечно. Хоть он парню нашему челюсть выбил, ну и сам слёг. Швы у него разошлись, и его опять в операционную увезли.
– Чёрт! Держите этого буйного придурка. Я сейчас приеду.
Лечу в больницу. По дороге размышляю, куда могла запропаститься Нина. Мы с ней не успели толком ничего обсудить, она сначала только плакала всё время у раненого Игната на груди, пока мы его без сознания в больницу везли, и потом ревела. Я даже не помню точно, когда она исчезла. Я больше на Алисе сосредоточился, а потом вообще не до того было.
Поднимаюсь в палату к Игнату. Он бледный, лежит на кровати с перебинтованным плечом и грудной клеткой.
– Привет, дружище, – протягиваю ему руку.
Он смотрит на меня зверем.
– Где Нина. Куда ты её дел? – рыкает
– Нормально так, – сажусь с ним рядом. – Нет бы сказать: “ Спасибо друг, что жизнь спас”. А тут сплошные предъявы.
– Спасибо я потом скажу, когда пойму, что Нина в безопасности.
– А про Алису ты спросить не хочешь? Я уже понял, что на жену тебе насрать, и всё же.
– А что Алиса? – напрягается он.
– А ты ещё помнишь, кто это, да?
– Не подкалывай! – рычит он. – С ней всё в порядке?
– Нет, Игнат. С ней всё очень не в порядке. И вполне возможно, что в этом виноваты твои ночные загулы, – наезжаю на него.
– Говори! – бледнеет он ещё сильнее.
Я рассказываю по порядку всю цепочку событий. Начиная с травмы Ариши, заканчивая гибелью Принца. Упоминаю и то, как Нину нашёл и самого Игната.
– Вот так вот, друг, – подвожу неутешительный итог. – Пока ты развлекался в барах с проститутками, я спасал твою дочь и ребёнка. Хотя дочь не твоя, ведь так? – смотрю внимательно за его реакцией.
Игнат болезненно зажмуривается.
– Чёрт, – бьёт кулаком по постели. Пытается встать.
– Куда собрался? – укладываю его обратно на подушку.
– Проблемы решать, – цедит сквозь зубы. – Пусти.
– Нарешал ты уже. Лежи, поправляйся и не создавай новых.
– Алиса как?
– Спит пока. Я ей вчера снотворного подсыпал, иначе она никак не могла успокоиться.
Игнат молчит, и я молчу.
– Она очень любила этого пса, – грустно произносит Игнат. – И он её очень любил. Даже больше, чем старого хозяина, Марка Адамовича.
– Это правда, что он ей жизнь спас, – спрашиваю то, что вчера резануло больнее всего.
– Да, – кивает Игнат. – Той ночью в снегу он её нашёл.
Зажмуриваюсь, растирая лицо. Это очень больно вспоминать.
– Игнат, – говорю, тяжело втянув воздух. – Спасибо тебе.
– За что? – хмыкает друг.
– За всё. За то, что ты был с ней рядом. Я помню, ты меня пытался образумить, а я дурак. Ты её больше достоин. Только я не пойму, что у вас не так?
– Да всё у нас не так, – тоже тяжело вздыхает Игнат. Долго смотрит мне в глаза. Кажется, решается на что-то. – А знаешь, Ник, – произносит задумчиво.
– Что?
– Она ведь до сих пор любит тебя.
Что-то обрывается внутри от этих слов.
– Но она меня никогда не простит.
– Может быть. А может быть и простит.
– Думаешь? – с надеждой смотрю на друга.
– Это зависит только от тебя. Но Алиса очень добрая и светлая девочка. И Ариша…
– Что Ариша? – замираю.
– Она твоя, – произносит Игнат слова, от которых радость взрывается внутри.
– Правда? – невольно начинаю улыбаться.
– Сто процентов, – уверенно кивает. – У Алисы других мужчин не было. Совсем.