Горная роза

Хесс Нора

Наконец, копыта Красавицы ударили снова по дну, и скоро лошадь вышла из реки.

– Мы остановимся здесь, – Чейз спрыгнул на землю и расседлал Сэмпсона.

Рейган сделала то же самое с Красавицей и тут же застыла в восхищении перед благоговейной красотой и великолепием возвышающихся сосен и елей.

Потом, в туфлях, размокших от воды, она подошла к сидевшему на корточках Чейзу. Пока она любовалась местом их привала, он собирал в кучу сухие сучья и теперь разжигал веселый огонь.

Он взглянул на нее и нахмурился.

– Тебе

лучше снять мокрые туфли и чулки и посушить их возле огня.

– Я могла снять их перед тем, как войти в воду, если бы ты сказал мне, что река такая глубокая на середине, – сказала Рейган ворчливо, садясь на плоский камень и стараясь изо всех сил справиться с мокрыми шнурками.

– Ты права, – согласился Чейз, глядя на свои мокрые мокасины и штаны из оленьей кожи.– Я не подумал о твоих кожаных туфлях и платье.– Его губы растянулись в усмешке.– Просто не привык ездить верхом с леди.

– Прощаю, – Рейган улыбнулась, подтянула платье на колени и скатала промокшие чулки на стройных ногах, оставив их на узких ступнях. Она продолжала разговаривать с Чейзом, обнажая другую ногу.

Он не слышал ни слова, что она говорила. Его глаза и внимание были прикованы к белому телу, сияние которого он уже однажды видел – точеные лодыжки и круглые колени. Когда она вопросительно посмотрела на него, он с трудом оторвал свой взгляд.

– Извини, Рейган, я не уловил, что ты сказала. Я думал об ужине, – солгал он.

Рейган натянула на колени юбку и подоткнула ее под ноги.

– Я спросила, не принесешь ли ты мне пару сухих чулок из моей сумки в седле. У меня ноги мерзнут.

– Сейчас, – Чейз вскочил на ноги, благодарный за предлог уйти от нее. Чтобы снова не попасть в такое ужасное положение, он твердо решил побродить в стороне, пока она не оденет сухие чулки.

Скоро огонь затрещал, сизый дымок вился над ним и исчезал в верхушках деревьев. Рейган наслаждалась теплом огня и наблюдала, как Чейз разделывал кролика, которого они съедят на ужин. К ее удивлению, он прострелил голову животного прямо с лошади. Подбежал Лобо, лег около Рейган и положил свою большую голову ей на колени. Она медленно гладила его косматые уши, глядя на пламя костра. Ее мысли вернулись в сырую маленькую хижину в Минерсвиле, к ее матери и отцу, которых нет больше в этом мире.

Когда Чейз подал ей оловянную тарелку с хрустящим жареным мясом, она отогнала свои воспоминания и улыбнулась благодарно. Они оба засмеялись, когда Лобо вскочил и быстро побежал прочь в лес.

Рейган и Чейз еще не успели справиться с едой, как наступила ночь. Сова ухала высоко на сосне, и маленькая стая койотов подошла на близкое расстояние, уселась поодаль от костра, глядя на людей.

Рейган посмотрела на Чейза тревожными глазами.

– Не пугайся, – сказал он успокаивающе.– Они не подойдут к нам. Их отпугивает огонь.

– А если костер погаснет, когда мы будем спать?

– Он не погаснет. Я буду подбрасывать дрова

очень часто.

– Ты уверен, что проснешься вовремя?

– Не беспокойся, – Чейз принялся за кроличью ножку, – я привык делать это. Доедай свой ужин. Они не останутся здесь долго. Они любопытны, но удерут, как только Лобо вернется.

Чейз подал девушке чашку дымящегося кофе. Они сидели некоторое время в молчании, прихлебывая крепкий напиток и думая каждый о своем.

Рейган размышляла о том, как повернется теперь ее жизнь, а Чейз – о том, как ему держать себя с дочерью Анны и чем все это кончится.

Было тихо. Койоты ушли так же неожиданно, как появились. В ночи был слышен звук их шагов.

Веки Рейган начали сонно опускаться, забавно изогнулись губы. Чейз встал и пошел за спальными мешками, находящимися в седле. Он расстелил их поближе к огню. Посмотрел на Рейган, которая сквозь веки наблюдала за ним, и предложил ей залезть в один из мешков. Она согласилась, улеглась и накрылась одеялом.

Девушка ничего больше не видела и не слышала, пока утренний рассвет не ударил ей в лицо, разбудив ее.

Местность становилась все более суровой, чем дальше Рейган и Чейз проезжали. Они пересекли несколько хребтов и крутых холмов. Деревья становились выше, воздух был бодрящий. Дорога, по которой они следовали, вела в Северный Платт. Поутру они увидели оленей, выходящих стадом из леса и спускающихся к реке напиться. Рейган также заметила взгляды койотов, крадущихся сквозь деревья, наблюдала широкие разбегающиеся круги на поверхности реки, приметы играющей рыбы. Это все было ново для нее, и она была восхищена.

Девушка нарушила долгое молчание:

– Мы будем еще где-нибудь переходить реку?

Чейз покачал головой.

– Нет, и насколько я знаю, ни один бледнолицый не войдет в дикие места на той стороне реки. Это земля тилламуков. Любой человек, попытавшийся охотиться или ставить капканы в тех местах, будет убит индейцами.

Рейган всмотрелась в заросли густого темного леса за широкой рекой и вздрогнула.

– Они когда-нибудь приходят на эту сторону?

– Не думаю. Никто не видел их здесь. Это похоже на негласную договоренность между нами.

Они медленно продолжали путь в молчании. Спустя час подъехали к роднику, бившему из-под большого камня. Чейз остановил скакуна и спрыгнул на землю.

– Мы напоим лошадей, дадим им отдохнуть. Они устали взбираться и спускаться по холмам.

Красавицу и Сэмпсона подвели к холодной свежей воде. Жеребец фыркал и пятился, видя, как Лобо жадно пил воду в нескольких шагах от него. Сэмпсон, похоже, не мог спокойно переносить близость дикого животного.

Рейган позвала Лобо к себе, погладила его по голове, подвела к луже чистой воды, которая еще не успела впитаться в землю. Она ждала, пока он утолил жажду, потом сама стала на колени у родника, чтобы напиться.