Горничная особых кровей

Грин Агата

Сердце пропустило удар.

Экри - спец. Он бы не упустил этих двоих и, если бы что-то пошло не так, сообщил бы мне. Я позвонил в космопорт в

Иринве, уточнить - улетели ли уже Аркадий Ветров и Жарковская Регина. «Нет, — ответили мне, — таких на вылет не

зарегистрировали».

Лететь до Иринве - час, может, чуть больше ночью. Ветров бы десять разу успел за это время слетать туда-обратно. Он не

стал бы оставаться на планете, где пребывает Ингира. На взводе он бы довел

весь персонал до белого каления, но ускорил

бы вылет корабля. А Регина бы полетела с ним - разрешение у нее есть, да и такой поступок как раз в ее духе.

Но Экри молчит. Значит, что-то пошло не так.

— Летим в Иринве, — дал я распоряжение, нервно гладя Мелка.

Я никогда не полагался на дурные предчувствия, интуиция не шептала мне, как многим другим людям. Внимание к деталям и

объективный анализ куда полезнее. Но сегодня меня вела интуиция.

— Вернуться на маршрут от особняка, — бросил я и подошел к связанным и обездвиженным людям Ингиры; сама женщина

лежала на сиденьях крепко связанная, за каждым ее вдохом следили. Ее люди - орионцы с тех захудалых полупустынных

планет, до которых Союзу нет дела. Все, как один, здоровые, плечистые, светловолосые. Грубая сила без выдающегося ума,

но сила идет вкупе с преданностью.

Я приложил руку ко лбу одного из них и попытался проникнуть в сознание. Ничего - разум ожидаемо защищен. Спящие

умеют проворачивать такие вещи. Мне не сломать защиту.

Я снова позвонил Экри, опустился на сиденье, сцепил руки в замок. Экри могли убрать. Регину и Ветрова могли взять люди

Ингиры.

Но Экри никогда не допускает ошибок. Он бы не дал никому причинить вред человеку, чью жизнь ему вверили. Факультет

разведки лучшей Военной академии ЦФ не выпускает тех, кто ошибается.

Я не могу допустить просчета. Экри не мог допустить просчета. С Ветровым все должно быть в порядке. С Региной тоже… Но

если ли смысл себя успокаивать? Я был не в себе в последнее время, и я не ожидал появления Ингиры так рано. Она

застала меня врасплох.

Если Регина мертва. . Я себя не прощу. Я, как полный идиот, смотрел, как она уходит, отпустил ее с человеком, за которым

наблюдает слуга спящих. О чем я думал? Я думал о ее недостатках! Я оценивал ее, как вещь! Я сидел на Отборе и смотрел

на девок, что не нужны мне, в компании самой хладнокровной суки вселенной!

— Владетель! — позвали меня. — Сбитые аэрокары…

Я и сам уже видел.

— Вызывайте срочно помощь к ближайшей аэро-площадке.

— Так точно.

— А мы спускаемся.

— Но… здесь нет аэро-площадки, нам не на что сесть…

— Я сказал - спускаемся!

Аэрокар покорежило при посадке, она получилась жесткой. Я не заметил

запаха паленого, не услышал предупреждающих о

поломке сигналах систем. Кто-то из орионцев пришел в себя, но я и этого не заметил. Все мое существо желало знать

только: живы ли они? Мне хотелось бежать, как можно скорее бежать куда-то вперед, но я остался на месте и мысленным

взором «ощупал» окрестности с помощью эо.

Энергетическая связь с Региной подсказала - она здесь. Но в каком состоянии? После смерти до сорока дней у человека

остается целая аура. Я медленно, на негнущихся ногах подошел к аэрокару, заглянул в открытый люк…

Пусто. Их здесь нет. И все следы подчищены эо.

— Светлейший, мы.

— Оставайтесь здесь. Следите за орионцами, глаз с лирианки не спускайте. Дальше я пойду один.

Все эти люди вокруг мешали сосредоточиться, собрать правильно обрывки энергий, выявить нужное направление… Они

боятся, что их найдут, потому Регина и скрыла следы. Такой просто, такой не-затратный фокус, и такой удобный. Но люди

оставляют следы не только на снегу… Я закрыл глаза и пошел вперед, полагаясь лишь на чутье психокинетика. Пройдя не

столь уж много, нашел еще один аэрокар, внимательно его осмотрел. В отличие от первого, этот был поврежден гораздо

сильнее - его сбили. На нем, вероятно, летел Экри.

Что произошло? По чьему приказу был сбит аэрокар?

Я оглянулся, мучимый подозрениями. Здесь энергетические следы выцвели окончательно. Я вновь закрыл глаза, потер

кончики пальцев, думая при этом о Регине, о том, какой силы чувства она вызвала во мне, как гармонично и ярко сливались

вчера наши энергии.

И двинулся дальше.

…Через часа три я уловил женский голос и замер; страшное напряжение отпустило меня. И, не медля, я кинулся туда, откуда

тянулась уже яркая линия силы.

Они тащили Экри вдвоем, ноги центаврианина волочились по снегу и грязи, но эта безобразная колея сразу же принимала

первоначальный вид. Даже издалека я слышал гневный звонкий голос Регины. Она остановилась, почувствовав меня, и

Ветров тут же поинтересовался, в чем дело.

Она обернулась.

Мышцу на ноге свело, но я шел вперед быстро, не замечая боли. Нога подвела, я поскользнулся и чуть не свалился. А я и

забыл, что мой запас силы уже не неограничен. .

— Ты мерзавец, Малейв, — немедленно сказал Ветров, когда я приблизился.

— Заткнись, Ветров, — выдохнул я и сжал свою невыносимую девчонку в крепких объятиях. Живая… теплая… настоящая…

Она толкнула меня кулачком в живот.

— Отойди, обесцвеченный. Ты мерзавец! — повторила она слова Ветрова. — Ты…