Город Ангела
Шрифт:
— Из газеты. Я его искал, но кто-то нашел его раньше меня.
Я внимательно наблюдал, как она это воспримет. Она могла бы выставить меня за дверь прямо сейчас. Сделай она это, я, возможно, потом бы ее поблагодарил.
Вместо этого она прищурилась и спросила:
— Вас, кажется, Ангел зовут?
— Вы вроде бы именами не интересуетесь.
— Вы вроде бы не клиент пока?
— Нет. — Вот вам и милосердие.
— Ну и отлично. Вы знаете, как он погиб?
— Писали, что достали из реки. Подробностей не знаю.
— А я знаю, расспрашивала. — Она перехватила
— Ну и?..
— Тигра жил на улице. Он знал, что в героине, которым торгуют в городе, не более тридцати пяти процентов чистого материала. Это делается для того, чтобы поддержать экономический баланс, — потребителя должно колбасить как следует, но не так, чтобы он сгорел слишком быстро. Вырабатывается привычка, которую можно подпитывать, пока есть деньги. Тигра мог баловаться разной наркотой. Но будем реалистами. Иногда он напоминал ходячую аптеку, но никогда не кололся. Так почему он накачался героином чистотой, как сказали судмедэксперты, более восьмидесяти процентов?
— Хороший вопрос, — уныло отозвался я. Мне пришла в голову жуткая мысль, что с моей свернутой скулой и выбитыми зубами я еще легко отделался.
— Охренительно хороший вопрос, и, как все хорошие вопросы, он никем не был задан. Все знали, что Тигра — нарик, хотя и не хронический. Перехватил где-то первоклассную дурь и попользовался. Гляди-ка, еще один откинулся! Не игла достала бы, так СПИД. Все, дело закрыто.
Она щелкнула пальцами, а я, глядя на ее ногти, мысленно задал вопрос: как давно она бросила курить?
— Почему вы мне это рассказываете? Кажется, такая информация не всем доступна?
— Кто обработал вас носком с песком? — Она пристально посмотрела мне в глаза.
— А вот это уж точно секрет.
— Тот же, кто хотел отправить Тигру на тот свет?
— Возможно.
— Тогда я расскажу все, чтобы их посадили.
— Тпру! Придержите коней! — Я приподнялся в кресле. — С чего вы взяли, что я собрался кого-либо сажать?
— Потому что вы спросили и потому что кто-то же должен. Я помогу.
— Тогда скажите мне, где найти Ли.
— Понятия не имею, о ком идет речь.
— Мальчишка, которого мы с Тигрой привезли сюда в «Арм…» в моем кебе. С размозженной рукой и накачанного химкой.
— Это ничего мне не говорит. — Она продолжала смотреть на меня, пока до меня не дошло.
— Хорошо, понял. Предположим, что у Тигры был друг, которого звали Ли, а может быть, еще как-нибудь, который то ли приезжал, то ли не приезжал сюда в прошлом. Последний раз я видел его в Линкольнс-Инн-Филдз на прошлой неделе. Чисто гипотетически такой человек еще может там находиться?
— Гипотетически есть шанс найти там такого человека сегодня вечером.
— А если не вечером, то завтра утром около семи тридцати?
— А это вам откуда известно?
— У Ли есть будильник. Ради кого бы он еще стал подниматься в такую рань?
Она скривила губы.
— Он не всегда относится ко мне как к ангелу-хранителю.
— Верю. Некоторые не ценят,
— На физептоне. Вводится внутривенно как заменитель наркотиков.
— Я знаю.
— Но по рецептам его не отпускают, можете не сомневаться.
— Говорят, что его достать труднее, чем героин, который он заменяет.
— Говорят. Когда пытаешься соскочить с иглы, не рекомендуется экспериментировать со всеми элементами таблицы Менделеева подряд.
— Жизнь иногда поганая штука, — сказал я для поднятия настроения.
— Нет, с жизнью как раз все в порядке, — медленно произнесла она. — Люди сами ее корежат.
На это нечего было возразить.
— Знаете что, Ангел? У нас в «некуданском патруле» есть одно правило — не называть имен. Поменьше вопросов, никаких имен, никаких записей, историй болезни и черных списков. Некоторые в патруле вот уже двадцать пять лет, и у них нет ни клочка бумаги, чтобы подтвердить свой стаж. Первыми начали молодые стажеры в шестидесятых, теперь им говорят «мистер» и платят по пятьсот баксов в час на Харлей-стрит. Хирурги режут летом до трех пополудни, зимой до одиннадцати утра, чтобы успеть поиграть в гольф засветло.
Мне было интересно, к чему она клонит, но я не собирался перебивать.
— Доктора, врачи от Бога, десять лет назад работавшие в «некуданском патруле», воспринимают теперь уличную детвору как помеху при парковке БМВ. Люди забывают. Забывают, как двадцать лет назад тайком подсовывали презервативы девчонкам, которым не хватало зрелости или постоянства привычек для перехода на противозачаточные таблетки. В те времена мы еще считали таблетки безопасным средством. Сегодня мы упрашиваем платных мальчиков всегда иметь при себе презервативы. Даже когда шансы найти клиента крайне малы, например в зале игровых автоматов у Кембридж-Секас, где можно снять только какого-нибудь похотливого старикашку, приехавшего из провинции по дневному билету со скидкой.
— Это, случаем, не на Чаринг-Кросс-роуд? Разумеется, чисто гипотетически.
— Может быть, — сказала она, расслабив мышцы и откинув назад голову, словно для того, чтобы рассмотреть меня получше.
— Док, вы — очень добрый человек.
— Нет, не добрый. Побудете рядом, сами увидите.
Я взглянул на часы:
— Кажется, у меня встреча рядом с Кембридж-Секас.
Она поднялась, подошла ко мне и тихонько дотронулась до моей щеки кончиками пальцев.
— Я говорила «ближе к вечеру» или не говорила? Лучше искать ближе к вечеру. Чисто гипотетически.
— Послушай. — Я попытался увильнуть, но не очень упорствовал. — Я знаю, что доктору всегда виднее, но я как бы только что с войны.
— Не волнуйся, — ответила она. Теперь Сэнди была так близко, что я слышал ее сердцебиение. — Лицо я не трону.
Ли даже глазастый не сразу увидел бы. Он растворился в толпе ребятни, играющей на бильярдных автоматах, электронных стрелялках «Терминатор» и гоночных тренажерах «Гран-При». При виде последних меня осенило, что лучшего рождественского подарка для Фенеллы не придумать.