Город богов
Шрифт:
— Вот и хорошо, молодец… Ты боишься? Меня? Это хорошо! Бойся. Мне нравится страх. Ах, ты напуган возможным гневом Эрешкигаль! Не стоит, право же. Теперь ты мой, а, значит, Она навечно теряет свою власть над твоей душой и телом.
— Ты дашь мне бессмертие, господин Нергал?
— А ты так жаждешь его! Хорошо. Будь по-твоему. Мне нравится потакать слабостям. Ты получишь все, что захочешь… Конечно, если я буду доволен твоим служением. Ты и представить себе не можешь, какое могущество мне дано, какие я могу предоставить тебе
— Я готов на все ради Тебя, великий! — не вставая с колен, Ярид приблизился к богу, склонился, целуя камни у ног Нергала.
— Просто замечательно! — губы растянулись в улыбке, в бездонных наполненных иссушающим зноем глазах зажглись огоньки веселья.
— Однако…
— Однако? — его брови сразу же сошлись на переносице, лицо стало жестким и холодным, готовое в любой момент взорваться яростью.
— Прости, господин Нергал, что осмеливаюсь говорить с Тобой… Я лишь хотел… Мне было сказано об испытании…
— Выбор Нинта? Ты об этой безделице? — черты расправились. — Перестань думать о ерунде! Ты уже сделал этот шаг, вызвав меня.
— Выбор Нинта? — Ярид всеми силами пытался понять, о чем говорит его божественный собеседник. — Но в легенде о Нинте ничего не сказано…
— О нем написано в книге Ута, — Нергал поморщился, недовольный тем, что был вынужден произнести ненавистное имя своего врага. И даже то, что враг этот давно повержен им, не радовало душу, не ослабляло гнева. Устремленный на коленопреклоненного слугу взгляд стал тяжелым и напряженным. — Я не хочу говорить об этом. Посему велю тебе больше никогда не задавать мне сей вопрос!
— Да будет на все воля твоя, господин Нергал!
— И вот еще что. Никогда… Ты понял, ни-ког-да не произноси имен других богов! Их всех! Они противны мне! Я не желаю их слышать!
— Да, господин…
— Забудь их, сотри из своей памяти навечно! С этого мига у тебя лишь один бог — Я!
— Да, господин Нергал! — он сжался, припав лицом к полу, у ног своего божества.
— Встань, — велел тот. Он молчал, дожидаясь, пока его приказ будет исполнен, а потом заговорил вновь: — Я слишком давно не был живым. Мне нужны чувства, яркие, насыщенные, чтобы увидеть их, наполнится их силой… Этот замок — твой дом?
— Твой, господин Нергал! Все мое принадлежит Тебе!
— Замечательно… Тогда я сам выберу себе залы, в которых мне будет удобно… Эти трое — пленники?
— Да, мой господин! Двое из них, — он указал на Ри и Сати, — караванщики, дети, не прошедшие испытания…
— Дети? Чистые и наивные? Это хорошо, — он подошел к девушке, нежно погладил ее по голове, затем внезапно схватил за волосы, заставляя подняться на ноги, заглянул в глаза, наслаждаясь наполнившим их страхом. Не разжимая пальцев, державших девичью косу, вынуждая Сати идти за собой, он приблизился к Ри. Под Его холодным взглядом каменный истукан выпустил своего пленника, который рухнул на пол, звеня цепями, не чувствуя
— А этот, — Ярид указал на Ларса, — этот горожанин. Да не простой. Он наделен даром!
— Вот даже как? — Губитель на миг оторвался от своих мыслей, которые, как казалось, уже прочертили Ему дорогу вперед, навстречу столь радужным удовольствиям, что предстоящее наслаждение уже коснулось его лица. — Очень хорошо! Просто замечательно! Мне нужна жертва!
— Да, конечно, господин! — Ярид светился от радости, осознав, что, угождая богу, он одновременно решит и свои проблемы. — Я сейчас же…
— Постой, — мягко остановил его Нергал. — Не торопись. Первая жертва слишком важна… Внемли мне и исполняй мои желания в точности, не нарушая и не переиначивая: сначала ты должен сломить его волю. Первым делом испробуй боль и страх перед ней. Если не поможет — мы займемся чем-нибудь другим. У нас много времени. Для меня главное не жертва, и даже не сам обряд, а то, что ему предшествует. Это наслаждение… Я жажду его! Так же, как и то, что я собираюсь получить от этих маленьких смертных…
— Я сделаю все так, как Ты велишь!
— Здесь есть подземелье? Пыточная, темница?
— Подземелье — да, господин, что же до…
— Господин Нергал, — вновь поправил Губитель, однако в его голосе не было недовольства непонятливостью слуги, сделавшего второй раз одну и ту же ошибку. В этот миг он походил не на разозленного быка, а на кота, млеющего от осознания собственного величия.
— Прости меня, господин Нергал! Я просто хотел сказать… Мне дан дар чтения памяти… И в пытках не было необходимости. Наш суд скор, приговор суров и безотлагателен…
— Теперь необходимость появилась.
— Я понял тебя, мой бог. Я все устрою лучшим образом.
— Ничего, не торопись. Не бойся. Ты быстро научишься пыточному искусству и даже начнешь получать от него удовольствие… Ладно, Янитрид, — он назвал мага его полным именем, подчеркивая свою власть над душой смертного, заставляя того сжаться, склонившись в низком поклоне, — займись моей жертвой. И не забывай: ты должен сломить его волю, чтобы он сам лег под жертвенный нож.
— Есть дурманящие напитки, которые…
— Забудь, — резко прервал его бог, — я уже, кажется, раз объяснил тебе, что более всего ценю?
— Да, господин Нергал. Прости, что я так непонятлив… Все будет сделано, как Ты велишь.
— А вы… — он заставил своих пленников поднять головы. — Что вы смотрите на меня снежными волками? Я все-таки бог, и, притом, самый могущественный среди них.
— Нет! — вскричал Ри, не в силах более сдерживать в себе рожденного страхом гнева. — Шамаш сильнее тебя!
— Я победил его!
— Ты никогда не смог бы одолеть Его в открытом бою, ты…