Город, которого нет 3
Шрифт:
— С помощью монстров? — сегодня Рита была на редкость боевой.
— Природа этого явления нам до конца не известна, но этот мир не заканчивается на сентябре две тысячи седьмого. Нам уже удавалось двигать кризис дальше после успешных оборон. Каждый финал — это борьба за новый день Города. Но даже с учётом кризиса, до его начала Он — тот, кто больше чем кто-либо любит нас.
Здесь он улыбнулся своей привычной тёплой улыбкой. Я вдруг понял, что именно отсутствие вечной улыбки сегодня обеспокоило меня больше всего. Этот парень выглядел немного
Рита не нашлась, что сказать.
— А до кризиса он будет стремиться потакать твоим желаниям, даже не всегда осознанным. Это место, где могут исполниться любые мечты. Живые родители, живые жёны и дети… — он тяжело вздохнул. — А ещё возможность делать то, что ты хочешь. Город знает каждого из нас лучше, чем мы сами, и стремится корректировать наш сценарий так, чтобы каждый наш день был прекрасен.
— А если все будут ненавидеть Город, то он попытается себя убить? Чтобы исполнить и это желание? — понял я, к чему он клонит.
— Можно сказать и так… — потянул он и снова вздохнул. — Если все в Городе возненавидят его и пожелают, чтобы Город исчез… конечно, это только предположение, но прежде все желания исполнялись.
— Прям все?
— В пределах выполнимого в текущем эхо, — поправился он. — Вот вам бесплатная техника. Сядьте в медитацию, представьте то, чего хотите. Не путь, а сразу конкретный результат, например, что у вас есть некий предмет или вы встречаете человека с определёнными характеристиками. Конкретных людей не стоит, шанс там сильно снижается, а вот абстрактных — легко. Рано или поздно желание исполнится.
— А отчего это зависит? — заинтересовался Лёха.
— Эхо, — пожал плечами Михаил. Чем выше — тем быстрее сработает. На самом деле, вы и так это всё время делаете своими ежедневными мыслями. Проанализируйте, о чём думаете большую часть времени и поймёте, о чём я.
Я задумался. О чём я думаю чаще всего? Ответ очевиден — прокачка и время. За несколько кругов я вышел и на неплохой заработок, и открыл несколько путей к силе. Могущество, акцессия, изучение магии изнанки. Как быстро развиваются мои коллеги? Не хочется возгордиться, но мои новые подчинённые развиваются куда медленней.
Но они и не стремятся к этому так сильно, как я.
Надо бы спросить, о чём чаще всего думает Таня…
— Так же это может сработать и с Городом. Но для этого ненависть к нему должна быть у большинства людей. Та уловка с направлением внимания в нужный вектор развития сценария работает без сбоев только когда вы оставляете много пространства для случайности. Когда речь идёт о судьбе всех жителей Города, то воли одного психопата мало, чтобы погубить наш дом. Таких должно быть подавляющее большинство.
— Круги с антиутопией в это не вписываются, — заметил я ещё одно несовпадение. — Разве сценарий не превыше законов Города?
— Хорошее замечание, — улыбнулся Михаил. — Потому что они и не должны. Такие круги — аномалия. Можно сказать, бракованный рестарт Города. Так было
— А сейчас?
— А сейчас мы узнали, что такой круг специально взращивается для этих целей.
— Специально?! — опешил я. — И вы никак не противодействуете этому? Почему пробуждённые считают такой круг нормой?
— Эту ошибку легко сделать, если проснуться в круге, где всё изначально устроено так. Вынужден признать, что я сам, как и многие мои коллеги тоже купились на это. Речь идёт об искажении истории круга ещё до того, как проснётся первый вечный.
— Как такое возможно? — опешила Рита.
— Скорее всего, у врага есть пробуждённый старик. Или даже несколько инициированных первоуровневых. Точных данных у нас нет. Но кто-то возвращается до того, как родились все мы, и уже там делает закладку на будущее. Дальше маятник сам разгоняется, и к кризису мы уже имеем власть ублюдков, состоящую исключительно из первоуровневых.
— И не прикопаешься… — проникся Лёха.
— А почему они не разрушили Город во время предыдущих таких кругов? — подметил я ещё одну странность. — Ведь так уже бывало не раз и не два, верно?
Миша помрачнел. Этот вопрос ему явно не понравился.
— Отчасти благодаря нашему информатору. Подробности пока что я не могу раскрыть.
— Но почему Город не стёрся тогда? Слишком мягкая диктатура? Калигулы не нашлось?
— На самом деле, Зерус худший из всех, что были. Но дело не в этом. Чуть позже узнаешь сам. Если… Когда переживём этот круг.
— И это всё насчёт антиутопий вы поняли только сейчас? — не удержался я.
— Мы исследовали это явление в своё время. Но признаки вмешательства слишком неочевидны. Сам бы ты как догадался?
— Это противоречит правилам, — поддержал меня Лёха.
— А пожирание душ людей порождениями мёртвой магии — не противоречат им? — спросил в ответ Миша.
— Ну так может и это часть заговора всяких там.
— Механики города действительно начинают сбоить на высоком эхо. Есть определённый комфортный уровень, выше которого появляются вещи, слишком далёкие от знакомой нам нормы. Так что мысль о том, что круг антиутопии — вариант естественного хода вещей вполне логична.
— И чё, на этом круге мы попытаемся сбросить того бородатого карлика с трона? — предположил Лёха.
— Зерус просто непись, — отмахнулся Михаил. — Самое страшное для Города сейчас — эмоции горожан.
— Погоди, а разве первоуровневые счастливы, когда их геноцидит очередной кризис? — спросил я.
— Есть теория, что кризис не связан с Городом и чувства, вызванные кризисом, не учитываются, как антураж круга.
— А кто это всё учитывает, сам Город?
— Всё просто, — криво улыбнулся Миша. — Та техника, о которой я только что рассказал. Город всегда исполняет то, что ты хочешь. Или пытается, если ты загадал что-то невозможное. На кризис этой техникой повлиять нельзя. Даже мелочь, вроде цвета рубашки, в которой будет зомби, ты выбрать не сможешь.