Город-крепость
Шрифт:
Связной не взял с собой зонт. Он весь промок, но будто не замечает этого.
– Как прошла вылазка? Удалось что-нибудь увидеть?
– Не особо. Лонгвей держит меня на коротком поводке.
– Так значит, его ты не видел? – спрашивает Цэнг.
Я стискиваю зубы. Мне хватает давления и без этих язвительных вопросов.
– О да, конечно. Сразу после массажа ступней Лонгвей сам вручил его мне. Торжественно, на блюдечке.
– Хватит паясничать, Дэй, – рычит он. – Многое поставлено на кон. Жизни. Карьеры.
Без огонька сигареты по лицу
– Сомневаюсь, что Лонгвей позволит мне спокойно разгуливать по борделю. Если хотите знать планировку, спросите посла Осаму. Чёрт, да если нужно, вы сами спокойно можете туда сходить и снять девочку.
– Чем занимается здесь посол – не наше дело. Ты сейчас не в том положении, чтобы пятнать его честь. – Связной достаёт из кармана пальто блестящий портсигар. – Говоришь, не можешь выполнить задание?
– Нет, – быстро отвечаю я. – Я нашёл другой способ. Девушку. В борделе.
– Одну из шлюх?
Шлюха. Раньше это слово никогда меня не смущало. Но почему-то сегодня пальцы дёргаются, нервно отстукивая ругательства азбукой Морзе.
– Да. Одна из девочек Лонгвея.
Связной хмурится и зажимает зубами сигарету. Свободной рукой он достаёт зажигалку.
– Что ты ей сказал?
– Ничего. Ей известно, что мне необходима информация о Братстве, но не почему и какая именно, – отвечаю я.
– И ты правда думаешь, что сумеешь её разговорить? Это чертовски рискованно. – Ему приходится трижды щёлкнуть зажигалкой, чтобы пламя переметнулось на кончик сигареты.
– Здесь в принципе рискованно, – язвлю я в ответ.
– Ладно. Своей же задницей рискуешь, – говорит он. Будто бы я сам не знаю. Будто не думаю об этом каждую свободную минуту. – Проверь шлюху. Спроси что-нибудь простое, чтобы убедиться, можно ли с ней иметь дело. Что-нибудь нам уже известное, чтобы понять, не выдумывает ли она.
– Я именно это и собираюсь сделать. – Ненавижу, когда он разговаривает со мной, как с идиотом. Будто это не я учился в самых лучших и дорогих школах Сенг Нгои. – Но ей нужен стимул.
Неподалёку от нас по улице Сенг Нгои, пыхтя, проезжает автобус. Мы с Цэнгом застываем, наблюдая, как его большие освещённые окна проносятся мимо. Лица единственных пассажиров – взъерошенного студента и иностранного туриста с огромным рюкзаком – прислонены к стеклу. Ловят хоть несколько драгоценных минут сна с открытым ртом.
Цэнг ждёт, пока автобус свернёт за угол, и только тогда продолжает:
– Например?
– Вытащить её оттуда. В целости и сохранности.
– Этого я гарантировать не могу. Логвейские шлюхи будут наименьшей из наших проблем, когда всё дерьмо вылезет наружу. Я уже перешёл все границы с обещанием тебе…
– И что мне сказать девушке?
– Что угодно, – смеётся связной. Сигарета вздрагивает, испуская дым и роняя пепел в лужу у его ног. – Всё, что поможет её разговорить.
– Хотите, чтобы я лгал? – Теперь дрожит уже вся рука, приходится сжать пальцы в кулак, чтобы унять её.
– Что? Совесть
Опускаю взгляд на буйную реку под ногами, поток грязи и мусора. Полусгнившая апельсиновая кожура бодро проносится мимо моего ботинка следом за субстанцией, чертовски напоминающей человеческие отходы.
Всего лишь ещё один шаг. Мой билет отсюда.
Соврать ей не должно быть сложно. Ведь последние два года своей жизни я только и делаю, что лгу. Не должно… но я вспоминаю пылающие щёки девушки и напряжение в её голосе. Внутри всё переворачивается, извивается, как крыса, которую держат за хвост.
– Тебе что-нибудь нужно? – спрашивает связной. – Пока я не ушёл.
Что-нибудь. Всё. Я думаю о голосах, которые звучали за окном девушки, за стеклом и красной тканью. Сразу после того, как она задёрнула занавеску. Голос девушки был похож на пение соловья, пойманного и посаженного в клетку. Одного из тех, которых владельцы держат на крышах. А Осаму звучал как эгоистичный ублюдок.
– Принесите ракушку, – прошу я связного. – Только хорошую.
– Издеваешься?
– Нет, правда. Мне нужна ракушка.
Мне нужно, чтобы девушка за решёткой поверила мне. Нужно дать ей то, чего нет у Осаму. Сделать так, чтобы внутренности мои перестали болезненно сжиматься.
– Что-нибудь ещё?
Качаю головой.
– Отлично. Завтра. В то же время. Будет тебе ракушка.
– Не забудьте. – Я даже не пытаюсь избавиться от рычащих ноток в голосе.
Связной ныряет под завесу дождя, в Сенг Нгои. Я смотрю, как он уходит, пока не остаётся только призрачный огонёк сигареты, мерцающий вдали. И даже когда он исчезает, я продолжаю смотреть, сохраняя в памяти вид своего старого города. Широкие ровные улицы. Целые стёкла дверей и окон. Разноцветные неоновые огни, рекламирующие всё: от танцев и напитков до ювелирных украшений и маникюра. Урны на каждом углу.
Стою и смотрю, пока тьма улиц не начинает прорастать в моей груди. Только тогда я отталкиваюсь от пушки и ныряю в мрачные туннели Хак Нама. Прочь от дома.
Лавочки постепенно начинают открываться, готовясь к рассветной суете. Запахи и звуки разносятся из их дверей, заставляя мой желудок урчать. Жареный рис, овощные ролы, все виды мяса, лапша со специями и чеснок. Торговцы обмениваются утренними приветствиями, ингредиентами, блюдами. Большинство из них кивает, когда я прохожу мимо, зазывая попробовать их еду.
– Похоже, сегодня утром тебе не помешает порция угря, Дэй-ло!
Я каждый раз едва заметно морщусь от этого прозвища, такого близкого к настоящему. Старший брат. Они не со зла называют меня так, но прозвище всё равно больно жалит. Всегда. Напоминает о том, чего больше нет.
– Питательно! – продолжает торговец. – Идеально для зимы!
– Какой угорь? – хмурится лавочник на другой стороне улицы, указывая на свою дымящуюся кастрюлю. – Тебе нужен суп из змеи, для силы и ловкости!