Город ящеров

Багирова Марина

— Не более двадцати минут.

— Да, Венилакриме, я помню, — усмехнулся мой невероятно привлекательный ящерр.

Он взял меня за руку и повёл к входной двери. Хозяева дома обязаны встречать гостей.

— Такова традиция, — объяснил он, в то время как я любовалась его костюмом и фантазировала о том, что под ним. Я знала, помнила, как выглядят эти широкие плечи. — Мой дом должен знать, что ты — хозяйка.

Я не поняла смысла фразы о доме и продолжала пялиться на Руанна.

— Не смотри на меня так, Лин, — он провёл рукой по моей спине. —

Ты меня очень… отвлекаешшшь.

— Хорошо… Так — не буду.

Чтобы сбросить с себя смущение, я спросила:

— А если некоторые гости опоздают?

Руанн сжал мою руку. Потом аккуратно взял под локоть.

— Мы не опаздываем. Никогда. Мы либо приходим, либо нет — третьего не дано.

— Но ведь бывают обстоятельства…

— Бывают, — он хмыкнул в ответ на собственные, потаённые мысли. — Но не так часто, как у вас.

Весь дом был готов. Слуги постелили ковровую дорожку от ворот к входной двери и подключили обогрев — таким образом, гости ступали на тёплый сухой ковёр, а не на холодную землю. Сами слуги тоже оделись по-особенному: тонкие синие и серебристые линии на белом фоне — так выглядела их форма.

Живой оркестр настраивался, дирижёр заметно нервничал. Не сидели без дела и инженеры-электрики: в рабочем отсеке они проверяли отопление и орали на информатиков за то, что те лезут куда не надо.

Мы в это время стояли в холле, перед входной дверью — собранные, официальные, претенциозные. В зеркалах отражались наши фигуры в полный рост. Я любовалась Руанном, его сильным телом. Вечером сниму с него одежду и укушу за плечо.

Мой ящерр дал команду открывать дверь. Двое слуг одновременно потянули за рычаги. Вручную. Пульт управления задействован не был. Видимо, это тоже часть их ритуалов.

Когда дверь распахнулась, на нас хлынула волна света. Это было сверкание машин, светодиодов, растыканных по периметру сада, и украшений женщин. Сотни людей в строгом порядке выстроились в длинный ряд. Их лица искрились удовольствием, смертоносные хвосты покоились на спинах или же нетерпеливо следовали за хозяевами.

Ближайшие гости были в двух метрах от нас. Так близко!

Волнение захлёстывало, сердце застревало в горле, дыхание перехватывало. Сейчас в этот дом войдут те, кто отравлял моё существование на протяжении многих лет, кто выслеживал нас и убивал. Они отдавали приказы о нашем истреблении. Они — это ожившая мечта собрать всё зло мира в одной комнате и поджечь её!

Но я знала: я не сделаю ничего, что навредит Руанну. Я буду молчать и благодарить за оказанную мне честь, и буду делать это искренне. А потом уйду — подальше от сволочей, которые истребляли наши укрытия и радовались нашему унижению. И пусть они празднуют, пусть. Главное — без меня!

— Почему никто не заходит? — прошептала я очень-очень тихо. Я не знала, какое из моих чувств сейчас сильнее — ненависть или страх.

Руанн резко повернул голову в мою сторону и несколько мгновений не сводил с меня глаз. Никогда я не видела на лице бесстрастного ящерра таких эмоций —

ярких, чётких, пугающих. Он был чем-то удивлён.

— Руанн, очнись… Руанн, ты слышишь меня?

— Венилакриме…

— Почему ты на меня так смотришь?..

Он не успел ответить — к нам подошла Возница. Она аккуратно дёрнула Руанна за рукав и молча кивнула в сторону ожидающих людей. И лишь тогда Руанн очнулся:

— Двери нашего дома открыты! — громко продекламировал заученную фразу. Ящерриную.

И наши необычные гости начали по парам заходить внутрь, здороваясь и улыбаясь. Эти ящерры пришли к человеку, мнение которого для них важно. Пришли с жёнами… дочерьми… и с земными женщинами, статус которых был всем понятен.

Последних я определила сразу. Взгляд другой — либо влюблённые собаки, подверженные влечению, либо индифферентность и некоторое пренебрежение. Всё прилично, всё в рамках, так, чтобы хозяин не обвинил в непокорности.

Руанн жал протянутые ему руки. Я улыбалась. Возникли сомнения: к месту ли я стою рядом с ним как хозяйка большого красивого дома, который не строила вместе с ним по кирпичику, а заняла всего несколько месяцев назад.

Гости были вынуждены меня замечать, вынуждены под давлением авторитета пожимать мне руку. Потому что так захотел судья Руанн.

Их одежда вызывала интерес. Костюмы были сшиты с учётом остроконечных хвостов, в цветовой гамме преобладали преимущественно серый, синий и чёрный в комбинации с другими цветами. У кого-то, например, платье было голубого тона, и лишь перчатки как бы говорили — серебристый цвет не забыт.

Ещё я обратила внимание, что Руанн, представляя меня, использовал только моё сокращённое имя. В ответ на удивлённый взгляд он объяснил:

— Венилакриме — имя, созвучное с нашшими именами, оно имеет очень глубокие корни. Это может сбить гостей с толку.

Я обдумала эту информацию. Как много странных совпадений.

Мой судья тем временем жал руку похожему на шкаф ящерру.

— А что оно значит? — спросила, когда ящерр отошёл.

— Венилакриме — «приходяшшщая слеза». Произносится немного по-другому, да и окончание отличается, но в общих чертах…

Я удивилась. Мне с самого детства говорили, что моё имя слишком длинное и неблагозвучное. Наиболее ярой противницей называть меня так всегда была Вира, и даже обычно нейтральный Рамм-Дасс иногда поддакивал, мол, да, Лин звучит, безусловно, намного лучше.

Я впервые попробовала своё имя на вкус. Посмотрела на него без предубеждения, привитого с раннего детства. Покатала на языке и произнесла вслух:

— Венилакриме…

Уши уловили звук собственного голоса. Уловили по-новому. Это был необычный звук, рождающийся где-то в животе.

Красивый звук.

Руанн наклонился ко мне:

— Существует сокращение этого имени, которое используем мы. Никто не сокращает Венилакриме до Лин.

— А как сокращают?

— Лакриме.

Красивое имя. Имя для настоящей… ящеррицы. Ящеррицы, которую кто-то будет любить. По-настоящему.