Горячие дозы (сборник)
Шрифт:
У того, кто лизнул марку, эти индикаторы были. Группа крови оказалась редкой. Ее имеют примерно четыре с половиной процента людей.
Понятно, что эта информация была бесполезной, пока не появится подозреваемый. Но даже и тогда Уиллоусу и Паркер потребуется распоряжение суда, чтобы взять у подследственного анализ крови и слюны. И все равно одно это не могло бы определить виновность, потому что примерно у каждого двадцатого такая группа крови.
Однако, если суд будет колебаться в принятии решения, это может стать отличным подкрепляющим доказательством, а значит, потенциально
Зазвонил телефон. Уиллоус поднял трубку. И зря. Это была Силия Кембридж – его агент по торговле недвижимостью. В трубке слышался шум уличного движения. Она звонила из машины, из своего белого «мерседеса».
В комнату трусцой вбежал Эдди Оруэлл. Он качался на тренажерах в спортивном зале департамента и так и остался в мешковатом сером джогинговом костюме.
– Я из кожи вон лезу, Джек, – говорила Силия Кембридж, – и все попусту. Я уже пяти семьям показывала ваш дом, с тех пор как мы в последний раз виделись, но никто так и не клюнул. В сегодняшней ситуации на рынке недвижимости это может означать только одно…
Уиллоус бросил взгляд через плечо, не идет ли Бредли. Если инспектор заметит тут Оруэлла в спортивном костюме, он наорет на него так, что у Эдди уши заложит.
– Только одно, – продолжала Силия Кембридж, – что ваша цена непомерно высока.
Ферли Спирс, ссутулившись над своим рабочим столом, писал какой–то отчет. Уиллоус и другие следователи, словно завороженные, наблюдали, как Оруэлл подкрадывается сзади к Спирсу. Обхватив своими огромными ручищами, он поднял его на воздух вместе со стулом.
– Пусти! – завопил Спирс. Все расхохотались. А он схватил со стола папку и стукнул Оруэлла по голове.
– Джек, вы меня слушаете?
– Да, да.
– Думаю, нам необходимо скостить по крайней мере тысяч десять, – сказала Силия Кембридж.
Когда Уиллоус только выставил дом на продажу, Силия предложила воспользоваться централизованной конторой по торговле недвижимостью, которая включила бы дом в общий каталог, которым пользуются все агентства в округе. И если бы Уиллоус согласился на это, Кембридж получила бы со сделки целых семь с половиной процентов. Именно из–за большого процента он и отказался от ее предложения.
С помощью калькулятора он подсчитал, что, снизив цену на десять тысяч, он уменьшит стоимость услуг Силии Кембридж на двести пятьдесят долларов.
– Я подумаю, – сказал он.
– Конечно, подумайте, но помните, что чем дольше дом останется в списках продаваемой недвижимости, тем труднее его будет продать.
– Я учту это, спасибо.
– Может быть, мне позвонить вечером, скажем, часов в восемь?
– Знаете, – ответил Уиллоус, – я сам вам позвоню.
Он положил трубку, но не успел снять руку с телефона, как снова раздался звонок. Это был следователь Уорнер из отдела по борьбе с преступностью в азиатских кварталах. Он хотел знать, не считает ли Уиллоус, что в убийстве Кенни Ли замешаны китайские, вьетнамские или латиноамериканские молодежные банды. На него взвалили такую кучу дел, что он будет несказанно рад, если Уиллоус ответит отрицательно.
– Рад бы вам помочь в этом, – сказал Уиллоус, –
Уорнер поблагодарил и положил трубку.
А Уиллоус вернулся к отчету криминалистов. Слова и фразы, составившие записку с требованием выкупа, были вырезаны из местных газет и журнала «Вестерн ливинг» месячной давности. Журнал печатался на мелованной бумаге, стоил два доллара в киосках, но в богатых кварталах распространялся бесплатно. Уиллоус раз в месяц находил у себя в почтовом ящике экземпляр «Вестерн ливинг».
Что касается почтовой марки и листка бумаги, то их можно было купить в любом канцелярском ларьке за несколько центов.
Уиллоус откинулся на спинку стула и потер лицо ладонями.
Почувствовав запах пота, он быстро оглянулся.
– Приветик, – сказал Оруэлл.
– Только попробуй поднять меня, Эдди, я всем расскажу, как ты приставал ко мне в раздевалке.
Оруэлл поднял руки в знак того, что сдается на милость победителя. Волосы у него были влажными от пота.
– Что новенького в деле Кенни Ли? – спросил он.
– Пока ничего. А у тебя как дела, Эдди? Заняться нечем? Может, сказать Бредли, чтобы он тебе дело нашел? Патрулировать дороги, например?
Оруэлл хихикнул, присел на стол Уиллоуса и спросил:
– Ты еще не купил нам с Джудит подарок на свадьбу?
– Еще не передумали?
– Да мы ждем не дождемся.
Свадьба была назначена на середину апреля, то есть через три месяца. Но еще с ноября, когда Оруэлл впервые заикнулся о том, что они с Джудит собираются пожениться, он у всех выпрашивал подарки. Он напомнил Уиллоусу, что тот должен подарить ему кухонный комбайн «Мулинекс» и что они с ним уже договаривались, какую именно модель купить.
Уиллоус закрыл глаза.
– Я прошелся по магазинам, – сказал Оруэлл, – самые низкие цены сейчас в Бэй в центре города.
Уиллоус посмотрел на него и улыбнулся.
– Я думал об этом, Эдди, и решил, что могу позволить себе купить вам в подарок только тостер.
– У нас есть тостер. И он отлично работает.
– Такого у вас нет.
– Да? А что это за тостер?
– Одна из самых первых моделей. Он автоматически превращает хлеб в угольки.
– О чем это ты, не пойму, – нахмурился Оруэлл.
– Я вспомнил тостер из своего детства, хромированный, красивый как не знаю что и с толстым черно–белым проводом.
– Хочешь подарить нам с Джудит допотопный тостер? Не думаю, что это ей понравится, Джек.
– Бока у него опускались, – продолжал Уиллоус, – надо было сначала положить куски хлеба одной стороной, а потом перевернуть на другую сторону. Очень просто, специально для тебя. У нас с ним была единственная проблема: он не прощал мне, если я вдруг зачитывался комиксами или еще чем–нибудь и забывал, что положил в него хлеб. Он выбрасывал в воздух столб такого вонючего дыма, что приходилось спасаться бегством. Особенно невыносимы в таких случаях булочки с изюмом. Ошибок он не терпел. Если не получалось с ним сладить, приходилось идти в школу голодным.