Горячие камни
Шрифт:
Умываясь, она поймала себя на том, что с тоской рассматривает зубную щетку. Этот маленький, привычный предмет словно приобрел для нее какое-то особое значение. Мысль о том, что все – все! – придется оставить, снова ударила своей дикостью. Вопреки собственным представлениям, Полина вдруг обнаружила: она любит этот дом. Любит всем сердцем и до каждой последней мелочи.
Неужели другого выхода нет?
Только сейчас девушка задумалась о том, на какое время ей придется
Навсегда?
Как долго это может продолжаться? Что если злонамеренный дух никогда не прекратит ее преследовать? Никогда… или пока не добьется своего.
Посмотрев в зеркало, Полина заметила, что плачет. Она еще раз умылась и с ожесточением вытерла лицо.
Не время раскисать подобно снеговику при первой оттепели! Если сейчас она начнет себя жалеть, то потом у нее вряд ли останутся силы для задуманного. Если решила – делай!
Девушка вернулась в комнату. Несмотря на жару, одела приготовленные джинсы и рубашку. Присела на край кровати, задумалась.
В тишине квартиры дверной звонок прозвучал особенно громко.
Полина вздрогнула. Она никого не ждала. Конечно, время от времени мама приходила с работы пораньше… кстати, сегодня никакого праздника нет?..
Или, может, это Димка? Мама-то чаще всего открывает своим ключом.
По дороге к двери она пыталась унять тревожно бьющееся сердце. Главное, чтобы никаких плохих новостей…
Выглянув в глазок, Полина наткнулась на пристальный взгляд отчима.
– Открывай, это я, – буркнул он.
– Что тебе надо? – подозрительно спросила девушка.
Отчим раздраженно махнул рукой:
– Живу я здесь, вроде как…
Полина обнаружила, что знакомое лицо ее отнюдь не успокоило. Сердце колотилось, как угорелое, а внизу живота снова шевелился неприятный комок. Пальцы девушки, потянувшиеся к замку, дрожали.
С отчимом было что-то не то. Во-первых, трезв. Да, алкоголики тоже бывают трезвыми, тем более если до вечера еще остается время, но Полина уже усвоила: "дядя Миша" не ночевал дома в тех случаях, когда напивался до совсем нетранспортабельного состояния. А сейчас на нем не угадывалось ни малейших следов похмелья.
Во-вторых, этот взгляд…
Одной из вещей, которая не нравилась Полине в отчиме с самого начала, были постоянно бегающие глаза. По представлениям девушки, они выдавали в нем человека мелочного… или мошенника. Возможно, из-за этой его привычки Полина и подозревала "дядю Мишу" в каком-то обмане – она сама теперь не смогла бы сказать точно. Во всяком случае, взгляд отчима останавливался тогда же, когда развязывался язык, – после очередной порции самогона.
И потому сейчас девушка не спешила открывать.
Отчим переступил с ноги на ногу, покосился на лестничный пролет. Недовольно пробурчал:
– Ну,
Затем он снова посмотрел на Полину – причем так, словно мог ее видеть:
– Открывай уже!
– Уходи! – сказала девушка.
Она не могла отделаться от чувства, что за личиной "дяди Миши" скрывается кто-то другой, и что он пришел именно за ней. С другой стороны, Полина осознавала: это не сон, где старушка может превратиться в монстра. В реальности таких вещей не бывает.
– Что случилось? – требовательно спросил отчим.
– Уходи! – повторила Полина. – И лучше никогда не возвращайся.
– Что это за новости! – возмутился "дядя Миша". – Открывай, говорю! Я пришел домой! Что за ерунда! Приходишь пьяным – не пускают, приходишь трезвым – тоже не пускают!
На миг девушка представила себе: она обманулась игрой собственного воображения, а отчим – настоящий, – ни о чем не подозревая, стоит на лестничной площадке перед закрытой дверью. И нет никаких духов с монстрами.
Впрочем, это мало что меняло.
– Может, все потому, что тебя здесь никто не ждет? – сказала Полина.
Отчим нахмурился.
– Открывай! – произнес он с нажимом. – Ты же не хочешь, чтобы я выбил дверь?
В его словах была реальная угроза, и девушка это почувствовала. Да, он когда-то уже выбивал дверь. Во второй раз будет проще.
– Уходи, иначе я вызову милицию! – заявила Полина, отступая на шаг и оглядываясь.
Бежать было некуда. Отчим блокировал единственный выход из квартиры. Если он выбьет дверь, девушка окажется с ним лицом к лицу.
Она этого почему-то боялась. Панически.
Тем временем из-за двери донесся смешок:
– Ты действительно веришь, что кто-нибудь приедет? У них бензина хватает только до магазина за пивом и в рыбколхоз за рыбой. Так что открывай по-хорошему.
С одной стороны, он разговаривал так же, как и всегдашний "дядя Миша" – те же интонации, голос. С другой, отчим никогда так не разговаривал.
Полина не могла уловить разницу, но с каждым новым словом чувствовала ее все отчетливее. И это заставляло девушку медленно отступать от двери – словно от греющейся на солнышке гадюки, нежданно обнаруженной посреди мирной лесной полянки.
Устав ждать, отчим поколотил в дверь кулаком:
– Ну открывай же, кому говорю! Все равно войду!
Девушка глянула на окно. Если бы они жили на первом, или хотя бы на втором этаже, она бы спрыгнула. Нет, со второго, пожалуй, вряд ли. А на первом сейчас у всех решетки стоят. И захочешь – не выберешься.
Почти беззвучно отворив балконную дверь, Полина подошла к перилам и выглянула вниз.
Высоко.
Со стороны входа донеслось более настойчивое громыхание. Отчим еще не ломал замок, но уже явно готовился.