Госпитальер и Снежный Король
Шрифт:
Сомов смотрел на площадь перед особняком, на возбужденную, плотно упакованную массу народа. Над толпой реяли сине-зеленые знамена общественно-политического движения «Послушные». Уж чем, чем, а послушанием они похвастаться не могли.
Тысячи глоток орали в такт стучащих сердец:
– Монстры! Монстры!
Госпитальер отлично знал, что этот звук, вырывающийся из тысяч глоток, этот единый ритм, созвучный ритму сердец, превращают простое скопище людей в единый организм - толпу, который живет за счет переполняющей ее разрушительной энергии. И энергия эта требует
– Монстры! Монстры! Монстры!
Толпе нужна была кровь. Толпа питается кровью.
Филатов, невозмутимо полулежащий на диванчике с контактобручем на голове, пошарил по каналам, вошел в полицейскую информационную сферу. То, что он нашел там, его не обрадовало.
Ночью были захвачены оружейные склады в Дарнсвилле и Семеново. Там разгорелись ожесточенные бои с полицейскими силами, сорок человек убиты, до сотни ранены. На окраину столицы прорвался вооруженный отряд религиозного экстремистского движения «Исламский миф».
Верховный Управляющий обратился к населению с призывом к спокойствию. Оппозиционная фракция «Стабильность» вновь упрекала его в неспособности положить конец беспорядкам, потребовала принять жесткие меры к экстремистам и заодно выдворить московитянское посольство. Требования эти отдавали демагогией - порядок навести было не так легко, а выдворить посольство вообще невозможно – орбитальные антигравитационные шаттлы стояли на посадочном поле космопорта бесполезным железом, а единственная на планете машина с водородным двигателем была рассчитана на доставку груза на орбиты высотой до пяти тысяч километров - сфера изоляции же была не менее полумиллиона километров.
– Эти идиоты считают нас виновниками, - с какой-то обидой кивнул Сомов на собравшуюся толпу.
– На то они и идиоты, - заявил равнодушно Филатов.
Загрохотало внизу. Со стороны полукругом охватывающих площадь пятиэтажных стеклянных домов по полицейским заработал пулемет.
Стражи порядка сиганули в укрытие - за бронетехнику и пуленепробиваемые щиты, открыв беспорядочную ответную стрельбу.
Толпа бросилась врассыпную, укрываясь за перевернутым автобусом и машинами.
Со стороны домов ударил второй пулемет. Послышалось влажное чмоканье - стекло перед госпитальером в нескольких местах потемнело и опять стало прозрачным.
– Кажется, стреляют по нам!
– удивленно воскликнул госпитальер.
– Крупный калибр, - со знанием дела оценил разведчик, снимая контактный обруч и подходя к стеклу.
– Что они творят?!
– Вон огневая точка... Эх, ссадить бы шутника из бластера... Или из винтовки, - протянул мечтательно Филатов.
– Этого еще не хватало!
– Правильно. Наш путь - искоренение насилия ненасилием, - хмыкнул разведчик.
Стрельба прекратилась. И через три минуты площадь опять заполонила толпа.
– Полицейских тут немного. Демонстранты могут пойти на штурм, - озаботился Сомов, представивший, что с ними сделает разъяренная толпа.
– Им придется потрудиться, чтобы проникнуть в дом.
Особняк представлял из себя крепость, в которой можно было держать оборону долго
– Может быть, пошумят и разбредутся, - с надеждой предположил госпитальер.
– Ага. Жди!
Опять загрохотали выстрелы. На этот раз стреляли полицейские.
Они поливали свинцом огромный, с красной кабиной и сияющими никелированными деталями, тяжело груженный трейлер, двигающийся прямо на ворота особняка. Его движение было неумолимым. В кабине никого не было, видимо, вел его вперед запрограммированный компьютер.
– О-хо-хо!
– восторженно воскликнул Филатов.
Видно было, как пули вспарывают бампер, разносят капот. Но машина продолжала ломиться вперед.
– Это еще что за колымага? – заволновался Сомов.
– Народ развлекается, - Филатов с истинным интересом профессионала наблюдал за этой сценой. – Это таран. Только предки использовали для этих целей окованные железом бревна. А здесь мы видим грузовик… Да не грусти, наслаждайся зрелищем. Будет что вспомнить.
Полицейские дунули в стороны, снова ища укрытие. По ним опять врезали со стороны домов из пулемета, они начали отстреливаться.
А тем временем огромная металлическая туша боком задела колесный бронетранспортер, прикрывавший ворота, сдвинула его и на полной скорости протаранила металлические створки, которые как игрушечные сложились и вылетели. Грузовик теперь тупо мчался по ухоженному парку с причудливо обрезанными кустами, фонтанчиками и аккуратными гравийными дорожками к дверям особняка, готовясь воткнуться в стену и проломить ее.
– Как думаешь, внутри есть взрывчатка? – задумчиво спросил Филатов.
– А я знаю?!
– нервно воскликнул госпитальер, широко открытыми глазами смотря на происходящее.
– Должна быть. Грузовик продавливает стену особняка. Взрывчатка детонирует. И один из оплотов московитянских монстров разнесен в пыль.
Сверху была видна красная лакированная крыша грузовика, на которой весело играло солнце. Поднимающаяся вверх труба, как на древнем пароходе, пыхтела, вбрасывая в воздух черный дым. Сейчас в эту кабину можно было бросить камень...
– Ну, давай, - азартно прищелкнул пальцами разведчик.
И грузовик стал вязнуть, резко замедлять движение. Он яростно и натужно взревел могучим дизельным двигателем. Зашуршали по бетону, прокручиваясь вхолостую, стираясь, дымясь широкие резиновые шины. И вот грузовик застыл. А потом начал обратное движение. Сначала медленное. Постепенно оно убыстрялось. И вскоре он вылетел обратно с такой же скоростью, как и влетел.
– Смотри, «плетень» еще действует, - удовлетворенно произнес Филатов.
Вязкое поле эфирного натяжения служило для защиты кораблей в космических сражениях, его использовала и система защиты посольства «плетень». В принципе оно могло погасить и небольшой ядерный взрыв. Повезло, что система защиты посольства не была подавлена неизвестным разрушающим фактором, как другая техника.
– Объект выдворен, - равнодушным голосом проинформировал «Мажордом».
– Три тонны взрывчатки в кузове нейтрализованы.