Господин метелей
Шрифт:
— Ну-ка, посмотри мне в глаза, Антонелли.
— Зачем? — опять переспросила я, но сделала, как он велел.
— Говорят, у ведьмы черные глаза, — сказал он медленно. — У тебя черные. Ты ведьма?
— Я?! Нет!
— Знаю, что не ведьма, — сказал он презрительно, откинувшись на спинку кресла. — Ни капли колдовской силы, так какого же чёрта… — он замолчал, словно побоялся сболтнуть что-то лишнее.
— Разрешите уйти, — попросила я голосом монашки, но моя просьба осталась без ответа.
— Кто назвал тебя так странно? —
— Мама. Но почему — странно? Это святое имя, оно означает «Богоявление», я родилась в Сочельник, поэтому…
— Нет-нет, Антонелли, не лги! — он прихлопнул ладонью по подлокотнику, словно убивая назойливую муху, и я подпрыгнула от неожиданности. — Какое «Богоявление»? Твое имя значит — явление, приход, но про бога там нет ни ползвука. Бефана — ведьма, что летает на метле и бродит по свету в драных башмаках.
— Это всего лишь сказка, — воспротивилась я, обиженная, что мое имя толкуют так превратно. — Да, есть поверье про ведьму на метле, но она добрая. Бефана приносит подарки под новый год…
— Подарки? — усмехнулся. — Подойди ближе. Да ближе! Что ты трясешься? Я же не кусаюсь, — голос его зазвучал вкрадчиво-бархатно, и я ощутила себя птичкой, попавшей под очарование змеи, надумавшей пообедать.
Держа перед собой метлу, будто она могла меня защитить, я сделала еще два шага вперед и остановилась перед креслом на расстоянии вытянутой руки.
— Бефана приносит подарки, — сказал Близар приглушенно. — Значит, ты и мне принесла подарок? Наклонись, что-то скажу… — он поманил меня, и я, словно подтянутая на невидимой веревке, наклонилась, готовая слушать.
— Может, ты сама — подарок? — спросил он почти шепотом. — Вчера ты так на меня смотрела и так быстро убежала. Почему? Испугалась своих желаний? Это зря. В замке Близаров никто не боится своих желаний. А ты ведь смелая? Ты тоже не боишься?
— С чего вы взяли? — я тоже перешла на шепот. — Что я боюсь своих желаний? Они у меня совсем не страшные. И что за странные игры вы со мной затеяли? Имейте в виду, меня все эти ваши штучки нисколько не…
— Тише, Бефана, — велел он и погладил меня по щеке, скользнув большим пальцем по моей нижней губе.
Без дальнейших слов я отпрыгнула и ударила его метлой наотмашь.
Все колдовское очарование испарилось сразу же.
— Ого! — воскликнул колдун, который едва успел прикрыть локтем лицо. — Ведьма огрела меня метлой! А рваные сапоги припрятаны под кроватью. И ты будешь утверждать, что пришла ко мне только чтобы отказаться от брака?
— Только для этого! — крикнула я, выставляя метлу — мое единственное оружие, но Близар не нападал.
— Только почему-то я тебе не верю, — сказал он, усмехаясь. — Ты мечтаешь полежать на моей постели вместе со мной.
— Да что вы? — ответила я язвительно. — Разочаруйтесь: я не такая развратница, как те, кто спят с вами на этой постели! И не смейте ко мне прикасаться! Вы мне… вы
Колдун насмешливо кривил губы, а когда я замолчала, чтобы перевести дыхание, сказал:
— Не бойся, глупышка, я ничего тебе не сделаю. Если сама не захочешь. Ты хочешь?..
— Я вас ненавижу! — крикнула я и бросилась вон.
Вслед мне летел смех колдуна, и от этого становилось вдвойне обиднее.
15
Сияваршан заглянул в кабинет почти сразу, как выбежала девчонка, и Близар тут же перестал смеяться.
— И что ты делаешь? — мягко спросил снежный дух, приземляясь в кресло напротив. — Зачем пугаешь девочку?
— Она ведьма, — процедил граф сквозь зубы. — И еще похлеще Эрны.
— Ведьма?! — изумился призрак. — Да ну! Что это ты придумал? Конечно, имечко ей родители подобрали странноватое, но это ничего не значит. В ней нет колдовской силы, уж я-то чувствую. Там вся душа — прозрачная, как льдинка.
— Ошибаешься, — Близар пересел к столу и открыл книгу, куда методично вносил всех претенденток на посещение замка. На столе лежали несколько нераспечатанных писем, и он, повертев первое, сломал печать.
Но Сияваршана интересовало нечто другое. Выпорхнув из кресла, он уселся на край стола и услужливо открыл чернильницу.
— Ты что-то заметил? — спросил он заинтересованно. — Поэтому ее и оставил? Ведь уборка и принеси-подай здесь ни при чем. Но что с ней не так, Николас?
— Все так, — пожал плечами колдун. — Просто она читает мои мысли.
— Читает твои мысли?! — Сияваршан чуть не свалился со стола. — Ты шутишь, наверное?
— Ничуть, — покачал головой Близар. — Я это заметил еще в первый день. Я подумал: вот замарашка, еще одна пришла выпрашивать у меня серебро. И тут она накидывается на меня: я не замарашка, подавитесь вашим серебром…
— Она не так сказала, — заметил Сияваршан.
— Смысл тот же, — уклончиво ответил Близар. — Но факт остается фактом — она услышала мои мысли. Те мысли. А других почему-то не услышала, я проверял. Или она слишком умело притворяется, или есть другая причина, почему она слышит не все.
— А ты не мог сболтнуть это? — предположил призрак. — Вино, Эрна… Располагает, чтобы потерять голову и бдительность.
— Думал так. Но потом она услышала, как я повторял Снежное Пророчество. А тогда я был трезв. И без Эрны, — колдун насмешливо покосился на призрака.
— Услышала Снежное Пророчество?! — Сияваршан захлопал глазами и открыл рот.
— И еще удивительнее — она сказала, что эту песню пела ее мать. Стефания Тесситоре, если помнишь.
— Стефания… — Сияваршан замолчал, погрузившись в размышления. — Думаешь, она рассказала дочери?..