Госпожа попаданка
Шрифт:
После этой церемонии девушки разбрелись по кельям — для каждой послушницы здесь предусматривалась отдельная комната. Внутреннее убранство не отличалось разнообразием: лежанка с тюфяком, набитым соломой, неказистый, но крепко сколоченный табурет, на котором стояла кружка с водой и свеча. В углу воняла бадья, в которую Лене предлагалось справлять естественные нужды.
Щелкнув огнивом, Лена зажгла свечу и уселась на ложе, читая сборник молитв Скилакагеты: надпись на тевманском дублировалась на соседней странице на некрийском. Не успела она прочесть и двух страниц, как в дверь осторожно постучали.
— Это
Первая держала в руках корзинку с хлебом, копченым мясом и фруктами, вторая — увесистую бутылку из черного стекла.
— Откуда все это? — удивилась Лена.
Марти хихикнула и пошевелила пальцами.
— У каждой из нас есть семья, — пояснила Фарсина, — они дают кой-какие деньги с собой. Здешняя прислуга знает об этом и за пару монет готова услужить будущим жрицам.
— Ты тоже сможешь так делать, — сказала Марти, — или тебе не дали в дорогу?
— Нет, — неуверенно протянула Лена, мысленно ругая Кайру за эту оплошку — могла бы и сообразить, что ее протеже может на этом проколоться. Впрочем, девушки не особо удивились — надо полагать, от девчонки из неведомого захолустья, никто не ожидал богатых родичей. Усевшись на пол, девушки прихлебывали легкое, почти не пьянящее вино прямо из горла, заедая принесенной снедью.
— Так хорошо, что появилась ты, — рассказывала Марти, — в компании всегда веселее. Здесь всегда нужно найти того, кто прикроет спину.
— А что будет? — невольно заинтересовалась Лена, — что тут может случиться?
— Да много чего, — пожала плечами Фарсина, — никогда не знаешь, от кого ждать подставы. Новичкам приходиться попотеть, чтобы заслужить уважение таких как Икария.
— И как? — спросила Лена. — Вы уже чем-то отметились?
— Пока нет, — подмигнула Марти, — но есть идея. Вдвоем мы не решались, а вот втроем можно и рискнуть.
— О чем ты? — заинтересовалась Лена.
Марти переглянулась с Фарсиной и стала рассказывать. Оказывается, подъемник, которым спускались сюда Лена с Амолой, был не единственным — имелись тут и другие «лифты», уходящие в самую глубь скалы, на которой стоял Монастырь. Там, по словам Марти, имелись катакомбы, к которым, некими тайными пещерами, проникали морские воды, образуя целые подземные заливы.
— В них водятся моллюски с необычными раковинами, — шепотом говорила Марти, — а в них — редкий сиреневый жемчуг, который не каждая диаконесса может позволить себе в украшение. Если мы спустимся и достанем его сами — нас зауважают все, даже Икария и все ее подхалимки.
— Как мы туда спустимся? — спросила Лена.
— У нас в замке был похожий подъемник, я умею с ним обращаться, — пояснила Марти, — ночью спустимся, а утром поставим на место, никто и не заметит.
— А у меня есть карта тамошних подземелий, — похвасталась Фарсина, — вырвала страницу из одной книги в библиотеки.
— А это не опасно? — спросила Лена.
— Боишься? — Фарсина покосилась на нее, — не думала, что росковские девушки столь робкого десятка.
— В Росковии выживает тот, кто не лезет наобум неизвестно куда, — парировала Лена, — а эти ваши катакомбы…я уже видела, кто водится в Змеином море.
— Это же Никтополийский
— Ты это знаешь или думаешь, что так?
— Думаю, — помялась Марти, — но я не слышала, чтобы там было опасно.
— Не торопись с решением, — сказала Фарсина, — все равно тот подъемник прибудет только через несколько дней, когда у наставниц будет пересменка. Вечером прибудут новые и, по-хорошему, они должны тогда же и смениться, но им нужно потрепаться о всяком разном между собой, отметить встречу и все такое. Раньше утра они наверх не отправятся. А подъёмник останется на ночь без охраны — ну от кого его здесь охранять, все свои. Быстро спустимся, наберем чего нужно — и обратно! Представляю себе рожу Икарии, когда мы ей пригоршню жемчуга вывалим.
Марти захихикала, усмехнулась и Фарсина, так что Лене ничего не оставалось, как ответить им неуверенной улыбкой.
Последующие несколько дней прошли в тяжких раздумьях. Лена пыталась связаться с Кайрой или Амолой, но робкая попытка договориться с кем-то из наставниц встретила столь холодный прием, что больше Лена не рисковала обращаться с такими просьбами. В остальном все шло как обычно — послушницы по-прежнему в упор не замечали Лену. Кроме Марти и Фарсины — эти при каждом удобном случае болтали с девушкой, повадившись ходить к ней и в келью — похоже, здешние порядки не запрещали ночные посиделки. Так что Лена, несмотря на все свои опасения, в конце концов, согласилась на предстоящее опасное приключение. Свою роль сыграло не только чувство солидарности с новыми подругами, но и внезапно проснувшееся честолюбие — перспектива резко повысить свой статус в этой богадельне привлекала ее все больше. К тому же, одним из ее недостатков, с которым она честно, но безуспешно пыталась бороться, была неспособность противостоять разводкам на «слабо».
В назначенный день Лена, сидя на кровати, пыталась читать сборник молитв, но из-за владевшего ею нервного возбуждения, не могла прочесть ни строчки. Сердце чуть не выпрыгнуло у нее из груди, когда она услышала тихий стук в дверь.
— Это мы, — шепнула Марти, когда Лена открыла дверь, — ты готова?
— Всегда! — решительно сказала Лена. — Ну, где там ваши катакомбы?
Гостья из прошлого
— Приехали!
Словно в подтверждение этих слов подъемник мягко стукнулся о камень и остановился. Вокруг царила кромешная тьма, где-то вдалеке слышалось журчание воды и писк летучих мышей. Все вокруг пахло сыростью, морской солью и гниющими водорослями.
— Не хрена же не видно, — прошептала Лена, — а вы взяли свечи?
— Свечи, ха, — усмехнулась невидимая Фарсина, — погоди, у меня есть что получше.
Послышались звуки трения и в темноте сначала слабо, а потом все сильнее разгоралось алое свечение. Источником его оказался небольшой кристалл в руках у Фарсины.
— Откуда у тебя это? — спросила Лена.
— Стащила из комнаты Лактении, — сказала она, — до утра не хватится.
— А что утром?
— А утром надо вернуть на место, — хмыкнула Фарсина, — так что надо пошевеливаться.