Госпожа Смерть
Шрифт:
Пока Виктория сидела, надувшись, а Саймон бормотал оправдания, Никки внезапно вспомнила поврежденную, полу-расплавленную башню в алькове Клифуолла и сделала собственные выводы.
— Вы уже допускали ошибки, не так ли? Опасные ошибки.
Саймон и Виктория выглядели смущенными. Ученый-архивариус признался:
— Был один… несчастный случай. У одного из наших амбициозных учеников произошел инцидент: эксперимент прошел неудачно и главное библиотечное хранилище, в котором хранятся наши книги о пророчествах, оказалось сильно повреждено. Мы многое потеряли. — Он тяжело сглотнул. — Стены оплавились и затвердели, и мы тех пор
— Меммеры все еще вспоминают некоторые из тех томов, что были утрачены, — сказала Виктория. — Мы делаем все возможное, чтобы восстановить их.
Натан обменялся с Никки озабоченным взглядом, затем обратился к ученым:
— Я предлагаю вам проявлять большую осторожность. Некоторые вещи слишком опасны, чтобы можно было заниматься с ними. Этот ваш «несчастный случай» уничтожил здание-другое. Но что, если следующая ошибка причинит еще больший вред?
Саймон отвернулся, встав из-за стола.
— Боюсь, вы правы. Один из наших ученых уже совершил серьезную ошибку и превратился в Пьющего жизнь. Теперь всему миру, возможно, придется расхлебывать последствия.
Глава 42
После обеда Саймон повел своих собеседников в недра Клифуолла, через заднюю часть каменного здания, сквозь лабиринт выкопанных тоннелей, пронизавших обширное плато. Широкие залы освещало множество ламп, горящих с помощью магии. Это, как надеялась Никки, был предел их дилетантских попыток. Небольшие заклинания света еще куда ни шло, но высвобождение большей, неконтролируемой магии было гораздо опаснее.
Главные крепостные постройки, которые заполняли пещерный грот, были огромны, но архивные хранилища впечатляли еще больше. Стены просторных сводчатых камер занимали полки, выложенные книгами. В комнатах, одной за другой, находились ученики — сидя в читальных креслах или сгорбившись над столами, поближе к яркому свечению масляных ламп. Урны, заполненные свитками, стояли в конце каждого длинного стола. Приставные лестницы тянулись к самым высоким полкам, чтобы сделать труднодосягаемые тома доступными. В воздухе повисла напряженность и тишина, так как многие люди посвящали все свои силы переучиванию ранее утраченных знаний.
— Такие места назывались центральными узлами, — сказал Натан, — большие тайники с книгами, скрытые под местами захоронений, как в катакомбах под Дворцом Пророков или в древней Каске. — Он оглянулся, любопытствуя. — Это место кажется более обширным, чем те, что я видел раньше.
— И здесь вы видите лишь самую малую часть, — сказал Саймон. — Помните, что эти архивы открылись только пятьдесят лет назад, а богатство информации озадачивает: десятки тысяч драгоценных томов. — Он развел руками. — Даже спустя десятилетия мы все еще пытаемся каталогизировать имеющиеся у нас знания. Это первый важный шаг. Мы даже не знаем, что здесь хранится.
— Когда древние волшебники собирали этот архив, — добавила Виктория, — они ужасно спешили, так как были под угрозой истребления. Они отчаянно нуждались в том, чтобы сохранить как можно больше знаний, прежде чем Сулакан сможет их уничтожить. Караваны, груженые магическими томами и свитками, шли в скрытые каньоны, всадники прибывали по суше с тюками похищенных книг и полу-сгоревших рукописей, спасенных из библиотек и университетов, которые были сожжены ищейками императора.
Виктория смахнула со лба мешающий ей пучок седовато-каштановых волос.
— Меммерам назначали тома по уровню важности, а не по определенным категориям. Поэтому отдельные меммеры могли знать о погодной магии и пророчествах наряду с устрашающими предупреждениями о магии Ущерба. Другой меммер мог сохранить знания о том, как обрабатывать землю, глину и камень, а также как контролировать молнии и, возможно, менять морские течения, хотя мы находимся далеко от океана.
— Довольно беспорядочно, — произнес Натан. — И каким способом можно было найти какие-либо конкретные знания?
Саймон пожал плечами.
— Путем поиска. Такова жизнь ученого: все знания одинаково полезны.
— Некоторые знания более полезны, чем другие, — сурово возразила Никки. — Прямо сейчас нам нужно знать о Пьющем жизнь. Шрам продолжает расти, и его нужно остановить.
На лице Саймона возникло беспокойное выражение.
— Позвольте мне рассказать вам — или еще лучше, я покажу, — чтобы вы могли понять.
Он провел их через проходы, напоминающие кротовые норы, глубже в сердце огромного плато и, в конце концов, по извилистому склону, пока группа не достигла противоположной стороны месы [5] . Им открылось естественное окно с отвесных скал плато, которое переходило в холмы и раскинувшуюся внизу долину. Все стояли вместе в проеме и смотрели на отвратительное пространство Шрама вдали.
5
Меса — американский геологический термин, название столовых гор (холмов с плоской вершиной) в Мексике и США
Было уже ближе к вечеру и солнце сияло красным размытым пятном на горизонте. Никки видела распространяющееся опустошение, которое шло рябью наружу из отдаленной центральной точки.
— Все это было прекрасным, — со вздохом пояснил Саймон. — Зеленый, пасторальный рай. Пока Пьющий жизнь не уничтожил его.
Никки нахмурилась, более решительная, чем когда-либо.
— Прежде чем мы сможем сразиться с ним, нам нужно знать, кто такой Пьющий жизнь и где он черпает свою силу. Откуда он сам?
Саймон вздохнул.
— Он был одним из самых амбициозных ученых Клифуолла. Его звали Роланд.
Бэннон не мог отвести взгляд от запустения.
— Это сделал один из ваших людей?
— Непреднамеренно, — сказала Виктория, словно защищая этого человека. — Это был несчастный случай. Я тогда была ученой, замужней, в середине моих лет. Роланд долгое время изучал архивы. Он был одним из первых, приглашенных со стороны, уже после того, как я рассеяла маскировочную пелену.
— Роланд был почитаем среди нас, — вставил Саймон со вздохом. — Я хотел быть похожим на него, — все хотели. Он был первым ученым-архивариусом Клифуолла. Но даже величайшие ученые страдают от человеческих болезней. — Мужчина покачал головой. — Роланд не был стариком, но он занемог изнуряющей болезнью, страшной болезнью, которая ослабила его и вела к истощению. Опухоли внутри его тела быстро разрастались. И эта болезнь выходила за рамки способностей наших лучших целителей.