Госпожа ворон
Шрифт:
— Ты какая-то дерганная, Тахивран, — с мягким упреком заметил раман. — Что-то случилось?
У них тридцать лет что-то случается, только вот она, Тахивран, все делает, чтобы беречь покой этого никчемного идиота на троне.
— Не хотела огорчать тебя, повелитель: на Перламутровом острове снова бунт. Доверишь это мне?
— Ну конечно, — не размышляя, согласился раман и тут же потерял всякий интерес к разговору.
Как всегда, с привычной горечью в душе усмехнулась раману, ощутив на языке мерзкий вкус разочарования. Как все эти тридцать с лишним лет. Ладно, чего она ждала? Что в шестьдесят
— Светлейшая?
— Позови-ка ко мне Дайхатта, — подбородком указала на стоящего поодаль тана Черного дома.
— Слушаюсь, — воинским жестом кивнул он и скрылся из виду.
Дайхатт, чернявый и обаятельный, облаченный в удлиненную безрукавку цвета тьмы, с изображенным во всю грудь фамильным гербом из вдернутых остриями вверх клинков, вел непринужденную светскую беседу с молоденькой танин Наадал. Оголенные мускулистые руки со вздувшимися венами были украшены широкими агатовыми наплечьями.
Кажется, он понравился девчонке — с чего бы ей тогда тут отираться? А, может, ее дядя-тан в поисках крепкого союза после войны велел взяться за столь ценного южанина, как Аймар Дайхатт, со всем очарованием. В любом случае, все это мало интересовало мужчину — у него давно готов замысел по объединению с севером, и даже если что-то идет не так, результат будет такой, какой ему нужен. Сильные и целеустремленные люди не меняют планов из-за их сложности. Так что сейчас Аймар вежливо кивал и краем уха слушал диалог Каамала и Ниитаса, разговаривавших буквально в двух шагах.
— Дорога нынче такая неблизкая из наших сугробов, скажу я вам, — пожаловался Яфур по-свойски. — Очень непросто было добраться.
— Ох, да? Хм-хм-хм, да уж, пожалуй-пожалуй. Непросто было добраться, я думаю.
— Тогда, — вкрадчиво подвел Каамал, — может, вы могли бы помочь? Ваш запрет на пересечение границ Сиреневого надела любым таном, кроме Бану, без нарушения мирного положения невозможен, и если бы вы могли…
— Ах, если бы я мог, — вдруг театрально вскинулся Иден, закатив глаза к потолку.
Дайхатт, подслушивающий и краем глаза подглядывающий через голову юной и невысокой танин Синего дома, дрогнул плечами, с трудом подавив смешок. Увлеченно рассказывающая что-то девушка, напрягшись, притихла:
— Я сказала что-то не то? — спросила высоким голоском.
— Нет-нет, — принимая участливый вид, отозвался тан. Вот же дурень, этот Иден.
— Но вы, как раз и можете, — подсказал Каамал, потихоньку теряя терпение. — Не только мне, но и остальным танам очень трудно перемещаться по стране, огибая крюками ваш дом. Яс ведь не какой-нибудь маленький островок, который можно проехать вдоль и поперек за пару дней.
— О, это весьма досадно, — посочувствовал Иден всем сердцем. — Но, сами посудите, Яфур, Сиреневый танаар — мой дом, а не придорожная гостиница для остальных защитников. Согласны? Согласны ведь, да?
Каамал, блистающий дорогущими камнями и толстенными браслетами, как статуя Праматери на восточных воротах столицы, и пуговицами на камзоле, как опаловая
— Но, может, вы могли бы открыть свои рубежи для прохода хотя бы некоторым? Мне и, скажем, тану Дайхатту, ведь, как ни крути, мы оба с вами родня тану Яввуз, а Аймар, как все знают, мой…
— Хи-хи-хи-ах-ха, — отозвался Ниитас. — Ох, и сочинитель вы, Яфур. Ой, выдумащик. Вы Бану такая же родня, как мне — лань, убитая на охоте прошлой весной.
Каамал едва не схватился за кинжал, заткнутый за широкий пояс камзола, но в последний момент сделал вид, что гладит объемистый живот. Пожалуй, к этому приезду, в центральном обхвате тан Каамал обогнал всю знать страны.
— А уж с каких пор черная сталь стала родней пурпурному волку я вовсе не вспомню. Хотя я давно живу, да? Давно ведь? — поинтересовался тан-коротышка.
Яфур искренне считал, что Иден живет чересчур давно и пора бы и честь знать.
А потом Иден и вовсе пожаловался.
— Знаете, Яфур, такая плохая память уже. Я ведь старик совсем. Но при этом отлично помню, что однажды отказался помогать собственному зятю, а вы хотите, чтобы я помог тому деду моего правнука, который — не мой сын. А заодно и еще какому-то мальчишке, которого я знать не знаю.
На этих словах Иден внезапно широко раскрыл глаза и, чуть обернувшись, в упор глянул на Аймара. Тот, игнорируя собеседницу, внезапно подобрался и, сам себе удивляясь, распрямился, будто его кто-то только что укусил за ягодицу. Понаслаждавшись чуточку произведенным эффектом, Ниитас обратился к тану Серебряного дома:
— Вы сами себя слышите? — спросил он, снова безобразно щурясь и скалясь.
Яфур сейчас слышал только шум собственной крови в ушах.
— Так что, — подытожил Ниитас, — сами понимаете, люди в моем возрасте такие капризные и не любят… нет, совсем не любят менять привычки. Границы. Ха-ха, границы. Ох, сочинитель тан-филин. Фантазер.
Заключив оное, Иден по-идиотски потряс рукой и удалился куда-то в толпу.
Каамал побагровел и все-таки схватился за кинжал, но, скорее, для того, чтобы удержаться на поверхности сознания, как если бы рукоять клинка была бревном, оседлавшим бушующие волны ярости. Верно оценив ситуацию, наблюдавший за танами Дайхатт, наскоро отделался от надоедливой девчонки из Синего дома, и в два шага оказался рядом с родичем, тут же схватив его за плечо.
— Дядя, — позвал он, надеясь образумить Яфура.
— Кретин. Он законченный кретин, а не тан. Чтоб он сдох, — гневно плюнул Каамал.
— Тише, — округлив глаза от неожиданности, Дайхатт нервно огляделся. — Тише, прошу.
— Чтобы. Он. Сдох, — сдавленно, но непреклонно прошипел Яфур снова. — И сучка эта пусть тоже подохнет с ним вместе.
— Чего? — не понял Дайхатт, а потом сообразил. Отпустив дядю, отступил на полшага. — И что вам даст смерть Маленькой танши?
— Отсутствие у Яввузов лидера с мертвой хваткой. Кто бы ни стал регентом при моем внуке, сопливый Адар или бесхребетный Тахбир, договориться с ним будет проще. Сучка. Подмяла под себя даже этого упертого лиса. Впрочем, у самой лисья морда. И будь Яввузы волками на самом деле, давно бы разодрали вшивую дрянь.