Государь
Шрифт:
Миссия провалилась с треском. Более того, треть «правительственных войск» перебежала к мятежнику.
Но Духарева пригласили не за этим. Паракимомена очень интересовало: не пытались ли сторонники мятежника выйти на Духарева и переманить на свою сторону?
Сергей всё отрицал. Это был более безопасный вариант, чем честный ответ плюс заявление о верности Августу. В последнем случае у него могли потребовать имена заговорщиков (Можно подумать, паракимомену они неизвестны!), а то и вовсе отравить. В профилактических целях. Мало ли что не согласился! Вдруг – передумает? Автократору очень нужен киевский князь. А вот нужен ли ему спафарий Сергий? Да. Но лишь при условии полной
Духарев очень постарался убедить «премьер-министра», что – лоялен. Хотя понимал, что играет с огнем. Человеку, запросто отравившему «действующего императора» Иоанна Цимисхия, вычеркнуть из жизни какого-то спафария – как дворняжке блоху прикусить. Духарев был искренен. Почти. И особенно упирал на то, что лишь он один сможет убедить Владимира принять крещение. Более того, Сергей Иванович обещал добиться от великого князя, чтобы тот не только крестился сам, но и крестил свой народ. Да и кто, если не он, спафарий Сергий, ныне – единственный христианин среди воевод киевских, способен на подобный подвиг?
«А где и кем был крещен сам спафарий?» – поинтересовался евнух.
Духарев ответил уклончиво. Мол, сам этого не помнит, потому что мал был. Но несомненно крестили его по византийскому чину.
А жена у спафария – из мисян, проявил эрудицию паракимомен.
«И что с того?» – делано удивился Духарев. А сами мисяне от кого веру приняли? А что уважения Византии не оказывают, так это – явление временное. Вот всыплет им Константинополь по первое число – враз вернется правильная духовная ориентация. Он, спафарий Сергий, это со знанием дела говорит, потому что в бытность свою воеводой архонта Святослава общался с мисянами много, и как раз – с позиции силы. Ну да сиятельный сам об этом наверняка знает, потому что опочивший брат Сергея, спафарий Михаил, по-словенски именуемый Мышатой, был в курсе ситуации.
Спорить с Сергеем паракимомен не стал. Но поинтересовался судьбой своего личного шпиона боярина Блуда. Духарев в очередной раз ответил, что Блуд – в большой немилости. За организацию убийства предыдущего князя Ярополка. Уточнил, что сам он был противником «смены руководства» в Киеве, поскольку Владимир намного агрессивнее и воинственнее. Да и язычник к тому же. Однако теперь он, спафарий Сергий, понимает, насколько дальновиднее оказался сиятельный паракимомен, поспособствоваший смене власти. Мягкий и слабый Ярополк вряд ли мог бы оказать императору помощь, столь нужную ныне.
Лесть, особенно грубая и беспардонная, весьма приятна властям.
К концу аудиенции Духарев был обласкан и одарен. Причем не какими-то там дарами моря и дровами для растопки, а солидным земельным наделом. На Адриатическом побережье. То есть на территории, занятой ныне войсками Варды Фоки.
Зато не отравили.
Глава пятая. Немного геополитики
Очередной сюрприз. Болгары вторглись во Фракию. Этого следовало ожидать после того, как войско императора Василия было вдребезги разбито в Родопах.
Трудно сказать, на что надеялся император, затевая этот поход [36] . Формальным поводом стало якобы вторжение болгар в Македонию. Но Духарев предполагал, что молодой император попросту хотел поднять свой полководческий рейтинг.
В общем, собравши немалую армию, Василий вторгся в Болгарию.
Сначала всё шло неплохо. Успешно прошли горными тропами и осадили город Сардику [37] .
Осадили – и зависли почти на
36
Склонен думать, на раздор, который его «агенты влияния» попытались устроить внутри болгарской политической «верхушки».
37
Совр. София.
Естественно, боевой дух войска от этаких «успехов» резко снизился. Вместо перспективы быстрого захвата города и жизнеутверждающего грабежа – тупое и ленивое сидение под стенами. Главное занятие: выжирание провианта и засирание окрестностей лагеря.
Бардак в войске, насколько слышал Духарев, был полнейший. Не лучшие комиты (лучшие оказались в войсках мятежного Склира и его победителя Варды Фоки), отсутствие грамотного военачальника… Дисциплина в лагере упала значительно ниже уровня дерьма в выгребных ямах. Системного снабжения не было. Стратиоты шлялись вне лагеря, скот и коней пасли свободно, будто у себя дома…
Итог закономерен. Внезапный удар болгар – и византийцы лишились половины обоза и большей части вьючных животных.
Пока отбивали то, что осталось, осажденные сделали вылазку и пожгли все осадные орудия и машины, включая те немногие, что кое-как работали.
Тогда наконец-то молодой Автократор принял верное автократическое решение. Надо сваливать. И не пустил дело на самотек, а занялся лично, то есть более-менее наладил процесс: разведка, быстрые марши, ночевки в укрепленных лагерях…
И тут с неба упала звезда.
Воистину то пала звезда императора Василия, но роль горевестника этому несчастному метеориту приписали уже после, а в ту ночь все придворные астрологи наперебой заверяли императора, что, наоборот, Автократору предстоят замечательные победы. А не попробовать ли еще разок наехать на Сардику?
Здравый смысл восторжествовал. Василий продолжил отступление. Однако осторожности поубавилось, и император – вляпался.
Сначала по всем правилам, после хорошей разведки, Василий завел войско в труднопроходимое и испещренное естестенными отверстиями ущелье… которое благополучно преодолел.
Тут бы ему и остановиться, но царственный полководец останавливаться не стал, двинулся дальше. Уже без всякой разведки – в еще более «неудобное» ущелье…
…Где ромеев, решивших, что самое трудное – позади, и «приняли» зловредные мисяне.
Разгром был ошеломляющий. [38] Большая часть армии полегла. Болгары взяли огромную добычу, включая и императорский шатер со всем содержимым. В общем, всё, кроме самого императора, которого личной гвардии все же удалось спасти. [39]
38
Желающих узнать подробности, отсылаю к знаменитому хронисту Льву Диакону, лично присутствовавшему во время этого события и оказавшемуся достаточно удачливым, чтобы унести ноги и поведать о беде потомкам.
39
Большая невезуха, кстати, для болгар, потому что много позже затаивший недетскую обиду Василий вновь вторгся в Болгарию, на сей раз победил и учинил жуткую резню, за что и сподобился в веках прозвища Болгаробойца.