Государь
Шрифт:
— Аглая, а ты что скажешь?
— Эм?..
Младшая их учениц с удовольствием слушала и запоминала, но вот что-то говорить и советовать — особенно в таких важныхгосударських делах… Хотя, к собственому немалому изумлению, и у нее нашлось что предложить:
— Забрать у короля Юхана Третьего всех финнов и часть исконно-шведской земли! Он же нам враг?
Остальные тоже удивились, причем приятно: вечная молчунья заговорила! Иван, едва-едва вынырнув из мыслей, вновь задумчиво почесал висок:
— Хм-м? Ну да.
Хозяйственная сестренка тут же напомнила молодому, но подающему надежды военачальнику:
— У шведов железо хорошее, они им со всем миром торгуют!
Поерзав на коленях у Мити, она неохотно покинула его объятия и пересела на более прохладный подоконник, подложив себе под спину и «тылы» утянутую из-под головы другого брата подушку.
— У-у, натопили как в бане…
— Одним железом сыт не будешь, а земли там — тощие!
Поправив на себе плотную ткань платья (даже слишком плотную и теплую!), взрослая четырнадцатилетняя дева как бы совсем не в тему заметила:
— Мы сегодня с Аглаей ходили в царские мастерские, глядеть на работу ширазских мастеров коврового дела. Жаль, мало пока сплели, но уже красиво смотрится… Особенно нежно-розовый ковер с синими завитками. А в Аптекарском приказе алхимики почти все восточные сладости научились выделывать — да еще и лучше, чем у самих персов выходит!
Моргнув, средний брат уставился на Евдокию, как кое-кто с рогами на новые ворота.
— И я слышала, что в Александровской слободе какой-то особенный стан для вышивки измысливают… И маленькие часы делают, с двигающимися стрелками![5]
— Ты это вообще, к чему сейчас?!?
Закатив глаза, царевна снизошла и растолковала:
— Из железа не только сабельки булатные можно ковать, много иного полезного — тоже! Поставишь великокняжеские мастерские, наймешь в них знающих кузнецов — и будут они тебе всякую утварь делать в превеликом множестве для мужиков торговых. Им будешь продавать, и с них же мыто брать. Вот тебе и пополнение казны!
Уловив несказанное (что саблей махать и воеводничать много ума не надо), Ваня едва заметно надулся: он вообще-то тоже прекрасно помнил уроки старшего брата. Просто в отличие от некоторых, сначала думал об общем-важном, а уж потом о разных мелочах…
— Смотри-ка, да ты и впрямь выросла и настоящей хозяйкой стала. Вот же повезет твоему мужу!
Вспыхнув как маков цвет, почти невеста на выдание возмущенно зарделась — и слегка запнулась, не в силах вот так сходу придумать, как уязвить ласковым словом несносного братца. А тот, не теряясь, развивал достигнутый успех:
— Митя, а ты?
Потянувшись и примериваясь тоже завалиться на ложе, хозяин Опочивальни хитро улыбнулся:
— А что я?
— Что-нибудь присоветуешь? Ми-ить?!?
Ответить
— Распорядись там, чтобы облачаться… Постой! Батюшка меня один ждет?
— Н-нет, господин, с владыкой Филлиппом.
Понятливо кивнув, Димитрий спустил ноги с ложа и начал вдевать ступни в легкие домашние чувячки из мягкой замши.
— Мить, а ты надолго? Мы же еще чертежи и эскизы дворца и Гостиного двора смотреть хотели!
Повернув голову к мадшему братцу, восемнадцатилетний Великий князь Литовский вновь вздохнул:
— Ну ты же знаешь отче Филиппа: как начнет печаловаться о монастырях да разных епархиях… Отец же у церкви соляные промыслы в казну забрать хочет.
Позабыв о уже слегка растрепавшейся косе, царская целительница Дивеева, у которой с митрополитом Московским и всея Руси были довольно своеобразные (с налетом вечных подозрений в волховстве, ага) отношения, с большим интересом уточнила:
— Упирается?
— Батюшка его дожмет… Когда еще сказано иерархам нашим, что будем печатать во множестве книги богослужебные и Блугую Весть? Дело богоугодное и вельми полезное, а они по сию пору даже собраться и решить, какие именно книги множить будем — не соизволили! А там ведь и вычитывать надо, и какие миниатюры на страницах будут…
Притопнув, чтобы обувка лучше осела по ступням, государь Московский досадливо махнул рукой и направился из покоев, бросив напоследок:
— Одно слово — церковники!
[1] Благовест — церковный звон одним большим колоколом, что возвещает благую весть о начале Богослужения.
[2] Цесарцы, или цесарцы, — принятое на Руси XVII—XIX веках наименование подданных Священной Римской империи германской нации (то есть практически всех немцев и австрийцев).
[3] Тмутараканское княжество — русское княжество, существовавшее в X—XI веках с центром в городе Тьмутаракать (Тамань). Упоминается в русских летописях и «Слове о полку Игореве». Традиционно считается, что княжество включало в себя территорию от Восточного Крыма и вплоть до предгорий Кавказа, являясь крупным политическим образованием.
[4]Каррарский мрамор — мрамор, добываемый в Апуанских Альпах на территории Каррары. Считается одним из ценнейших сортов мрамора.Каррарские каменоломни использовались уже в медном веке, а в римскую эпоху добыча мрамора приобрела особенно большие масштабы. Начиная с правления Юлия Цезаря каррарский белый мрамор использовался для постройки общественных зданий и домов патрициев.