ГОСУДАРСТВЕННАЯ ДЕВСТВЕННИЦА
Шрифт:
Нашествия.
Первый день пребывания Викентия Вересаева (со товарищи) на вибутянской земле подходил к концу. На кружевные кроны пальм опускались сумерки, нежные и приторные, как сливовый мусс. Где-то далеко в джунглях раздавался топот сотен бегущих ног - это изысканные жирафы спешили с закатом спрятаться в своих мраморных гротах…
Но речь сейчас не об этом.
А о том, что на землю столицы государства-племени Вибути ступили великие боги в истинном своем обличье. И сделали они это отнюдь не ради жреческих молитв. И не под воздействием колдовства Тонтона Макута.
Боги пришли к Викентию Вересаеву.
Богов было слишком много, поэтому внутри царской
– Что он о себе мнит, этот смертный?!
– гневно сверкнула неземной красы очами богиня Манюнюэль.- Он заставляет себя ждать! И кого! Богов!
Манюнюэль, богиня всех видов, симптомов и проявлений любви, грациозно возлежала на ложе из пышных и душистых цветков, отдаленно напоминающих пионы. На вызолоченную лысину богини благоговейно села ярко-желтая бабочка. Еще одна такая же бабочка сидела на плече богини, представляя собой нечто вроде аграфа, скрепляющего те невесомые и почти невидимые покровы, в которые облачилась дивная Манюнюэль, дабы не смутить простого смертного своей небесной красотой.
– Действительно! Как не стыдно!
– поддержал Манюнюэль недовольный голос Махуанлоло - богини плодородия, земледелия и скотоводства. Махуанлоло выглядела дородной бабищей с шестью крепкими толстыми руками. При этом богиня плодородия не стеснялась носить такие пестрые наряды, что при одном взгляде на нее можно было получить какую-нибудь офтальмологическую травму. Своими шестью руками Махуанлоло споро плела нечто невообразимое из веревок, толщиной напоминающих телевизионный кабель.
– Да уж!
– счел долгом поддакнуть двум богиням Охломамон. Этот хлипкий близорукий божок, покровительствующий граверным работам, появился у племени Вибути по какой-то нелепой случайности. Вибутяне сроду не занимались граверными работами, но не прогонять же бога. Поэтому за Охломамоном закрепили гончарное ремесло и вообще керамику. И возможно, именно поэтому керамика, а равно и гончарное ремесло не получили в государстве-племени Вибути должного уровня развития.- Ух, я бы этих смертных!
– Да, их не мешало бы проучить! Я всегда ратовал за то, чтоб жизнь смертных была лишена рутины и спокойствия!
– мрачно подал голос бог Чванги, покровитель всех видов кровопролития и всех видов оружия. Бог Чванги был почти забытым в вибутянском политеизме (поскольку вибутяне в основе своей были мирным народом), а потому жаждал изменить свое не слишком высокое реноме…
– Спокойствие потребно вам, о небожители!
– раздался голос откуда-то из глухих зарослей редкостной агатовой пальмы. Голос звучал так, как звучал бы тромбон, если б его хорошенько набили ватой.- Ведите же себя достойно! Мы сами решили, что нам нужен этот смертный, а потому будем ждать его столько, сколько потребуется. Время - ничто для нас.
Вышеприведенную ватно-тромбонную речь произнес не кто иной, как сам легендарный создатель племени вибути, бог Онто.
– Слова твои мудры, верховный владыка,- как всегда умело подольстилась Манюнюэль.- Однако даже у богов может иссякнуть терпение по отношению к смертным.
– Чушь!
– прогудел на это Онто, да так, что с лысины Манюнюэль вспорхнула бабочка и немедленно рассыпалась на тысячи чешуек.- Чепуха! Если ты бог, у тебя ничего не может иссякнуть. В особенности терпение. А если у тебя что-нибудь иссякло, то ты не бог.
– Как это верно! Как это тонко сказано! По-настоящему божественно!
– неумело завосхищалась парочка совсем никудышных божков Н'та (покровитель плетельщиков пальмовых юбок) и Кхнуру (покровитель процесса засахаривания кузнечиков). Этим божкам не грозила хорошая карьера, потому они одно только и умели - при удобном случае льстить высшим божествам и как можно реже попадаться им на глаза.
В этой вялотекущей перепалке богов не принимали участия только розовый слон Ндунги (как вы помните, отвечающий за всякое веселье и безакцизное производство спиртных напитков), его сводный брат Камратий, мокрый, зеленый и мрачно трезвый, а также явившиеся со своей пограничной службы боги Виза и Угэк. Эта четверка богов развлекалась азартной игрой, чье название и правила для смертных не должны представлять ни малейшего интереса. Понимаете, это традиция. Какой пантеон ни возьми, какую языческую религию ни встряхни, обязательно в ней найдутся боги, занятые определенной азартной игрой (кости, шахматы, нарды, го, облавные шашки, подкидной дурак и так далее).
Так вот, эта четверка играла, остальные боги нервничали (что нехарактерно для богов вообще-то), а герой, из-за которого, собственно, и собралась в государственном вибутянском дендрарии вся эта небожительная шайка, в данный момент вдумчиво и с некоторым снобизмом принимал ванну.
Специально для Викентия Вересаева в дворцовые покои принесли потусторонних размеров бронзовый чан, наполнили его теплой водой плюс кокосовое молоко в качестве мыла и кокосовая стружка в качестве скраба для тела. Сюда же добавились полотенца из махрового пальмового полотна и банный халат того же материала.
Викентий без особых церемоний погрузился в бронзовый чан и принялся тереть себе спину мочалкой из очередной составной части кокоса.
– Класс!
– сказал он при этом целомудренно отвернувшейся Розамунде.- Кстати, а почему ты отказалась от ванны? Думаешь, для тебя во дворце не нашелся бы тазик поменьше?
– Я как-нибудь лапками,- ответила Розамунда.- Кстати, если тебе любопытно знать, то я скажу, что чан, в котором ты сейчас так упоенно соскребаешь с себя дорожную грязь, есть не что иное, как котел, в коем раньше заживо варили преступников благородной крови.
– Тьфу! Розамунда, хватит выдумывать всякие гадости!
– Я не выдумывала, я подслушивала. Это Тонтон Макут сказал. Кому-то из жрецов. И еще посетовал, что нельзя сейчас использовать этот чан по его прямому назначению.
– Я ему использую!
– Викентий выпрыгнул из чана на поставленную рядом скамеечку, принялся ожесточенно тереться полотенцем.
– С легким паром,- тактично поздравила Розамунда.
Викентий надел вибутянский банный халат (собственную его одежду, обувь и даже носки унесли, поминутно кланяясь, две смуглые девушки - видимо, на сувениры), нацепил пальмовые шлепанцы и в целом остался доволен жизнью. Хотя…