Готика. Книга 2

Азарных Марина

Оказывается Тилль уже забрался туда и успел втащить меня за шиворот, чуть опередив чудовище, что вознамерилось сожрать меня в зажаренном виде.

— Огненные ящерицы! — объявил Тилль. — Надо же, как тихо подобрались!

Я глянула вниз. Там прыгали три монстра и, задирая морды, изрыгали столбы пламени. Воздух стал раскалённым, даже валун сильно нагрелся.

Тилль принялся обстреливать эти живые огнемёты. Полыхание прекратилось, и животные забегали вокруг, странно шипя и стараясь забраться на камень.

Как ни странно,

но довольно быстро, утыканные арбалетными болтами, ящерицы попадали, словно покошенные. Мой доспех ещё не перестал дымиться, а мы уже спрыгнули вниз, и я боязливо обошла монстров.

— Надо быть осторожней, — тревожно огляделся по сторонам Тилль и тут же принялся насмехаться надо мной, — как же ты перепугалась! Я впервые увидел квадратные глаза! Ещё так сделаешь? А то Альдер мне не поверит.

Я всхлипнула, пытаясь вызвать в Тилле чувство жалости.

— Да ладно, не переживай! — Тилль дружески похлопал меня по плечу, — твой доспех не пострадал. Он из магической руды и не такое выдержит!

Понятно, что доспех не пострадал, а как на счёт меня?! Но Тилля слезами не прошибёшь. Это не Альдер, который сразу бы бросился лечить и успокаивать меня. Ну ничего, у меня ещё будет время пожаловаться ему!

Покружив некоторое время среди валунов, мы вышли на чистую песчаную косу.

Волны, лениво накатывающиеся на берег, оставляли на мокром песке обломки раковин и рваную путаницу водорослей.

До пещеры пришлось брести по колено в воде. Зато встретила она светлым простором, сухостью и уютным костром. Внутри оказались даже грубо сколоченные стол, несколько табуреток и топчанов и этажерка, с поломанными полками. В дальнем, тёмном углу примостился таинственный сундучок.

— Тилль, да здесь прямо царские палаты! — обрадовалась я наличию мебели.

— Тут раньше жили пираты, — объяснил Тилль шикарное убранство пещеры.

На сундук он не обратил никакого внимания, видимо не хотел портить праздник Альдеру.

Мы уселись за стол. Тилль стал рыскать в сумке в поисках чего-нибудь вкусненького, а я ёрзала на табуретке, пытаясь устроиться так, чтобы доспех не сильно нажимал на по-прежнему горящую кожу спины. Ящерица меня, действительно, чуть не зажарила!

— Что ты дергаешься и морщишься? — Тилль уставился на меня.

— Спина болит. Наверно, сильный ожог.

— Через доспех?! — не поверил Тилль. Он оставил в покое свою сумку, подошёл и бесцеремонно стащил с меня куртку. — Ну-ка, показывай, что там у тебя со спиной?

От сильной боли я не могла пошевелиться и, закусив губу, сжалась в комочек.

Тилль осторожно приподнял майку и присвистнул: «Да у тебя тут вся кожа облезла, чуть ли не мясо торчит! Живо ложись на топчан!»

Он потащил меня к кровати, а сам принялся снова сосредоточенно шарить в сумке, в поисках подходящего лекарства.

Я, распластавшись на животе, тихо поскуливала, проливая горючие слёзы не сколько от боли, а сколько от жалости к

самой себе.

— Ага! Вот, что мне нужно, — обрадовался Тилль, вытаскивая колбочку с золотистой жидкостью и, открыв её, тоненькой струйкой полил мне на спину.

Прохладная влага сразу умерила боль и стало гораздо легче.

— Сейчас всё пройдёт, — успокаивал меня Тилль, втирая лекарство по всей спине, — а заодно и массаж тебе сделаю. Так что считай, что тебе повезло…

В этот момент на пороге пещеры появился Альдер.

— Чем это вы тут занимаетесь? — оторопел он.

— Избранную лечу, — отозвался Тилль, — огненные ящерицы чуть не поджарили её.

— А, так это ты пристрелил трёх огневушек? — Альдер подошёл к топчану. — Спина вся сожжена, а ниже ожогов нет?

— Нет! — уверенно заорала я, отбиваясь от массажа Тилля. — Ниже ничего не болит!

— Жаль! — печально вздохнул Тилль.

Мне пришлось весь вечер сидеть в одной майке, так как молодая кожа была настолько тонка и нежна, что, как утверждали воины света, то и дело разглядывающие мою спину, сквозь неё просвечивали мышцы и жилы.

Наконец мне надоело назойливое внимание двух извращенцев, и я, поругавшись с ними, улеглась спать.

***

Громкий раскат грома заставил меня подпрыгнуть на кровати. Я чуть не свалилась на пол, запутавшись в одеяле, которым была накрыта сверху.

А вот воинов света никакой гром разбудить бы не смог. Как обычно они нахлебались пива и дрыхли без задних ног.

Я оделась и вышла наружу.

Хотя давно наступило утро, вокруг разливался полумрак. Частые, мелкие волны со злобой кидались на береговые валуны. По небу завывающий ветер тащил распухшие, свинцовые тучи.

Тучи отбивались от него тугими плетями дождя и разрядами длиннющих молний. Но ветру всё было нипочём! Он резкими шквалами отрывал от туч огромные клубящиеся куски и со всего размаху впечатывал их в нахохленные скалы.

Земля содрогалась от грохота грома, а море и дождь стремились затопить всю бухту.

Я с восхищением наблюдала за разгулом стихий.

— Не плохой ураган, — подошедший Альдер, сонно протирая глаза, зевал и потягивался, — на пару дней теперь зарядил.

Он подставил руки под бьющие сплошным потоком струи дождя и, набрав пригоршню, плеснул себе в лицо.

— Ух, ты! Холодненькая! — Альдер хитро подмигнул мне, опять набирая воды, — надо и Тилля умыть!

Он умчался в пещеру, и через секунду оттуда раздался дикий вопль. Как только свод пещеры не рухнул?! Можно было подумать, что на нас напала вся нежить Миртаны!

Я оглянулась.

Тилль бурно выражал эмоции, объясняя помирающему от смеха Альдеру, что тот совсем не такой, как он о себе привык думать!

Свои аргументы Тилль подкреплял отборным орочьим матом, среди которого я с изумлением услыхала вставки из чисто русской ненормативной лексики.