Говорит и показывает. Книга 3
Шрифт:
Большое помещение в три этажа, с биллиардом в цоколе, и даже отдельным стрип-залом, как говориться, для своих, туда был доступ только для своих, проверенных и адекватных, не пытающихся превратить танцовщиц в низких шлюх. На первом этаже был обширный зал, где с удовольствием камерно выступали рок-команды, презентуя или опробуя на местной публике новые песни или даже целые альбомы, что называется, обкатывая, чувствуя реакцию искушённых, неласковых, но справедливых зрителей.
Второй этаж весь отдан только ресторации. Отменная кухня, за этим следили
А вот в третьем был, можно сказать, vip-зал. Только для избранных, к которым относился и я, конечно. Надо сказать то, что часть денег на подъём и раскрутку, ребята получили и от меня. Впрочем, я был не единственный «спонсор». Чтобы подняться, ребятам пришлось в своё время и квартиры в М-ске продать и жить здесь же, в подсобках. И у меня ночевали, бывало. Но всё это стоило того. Теперь бизнес процветал и сами они стали тёртыми калачами.
Но «потёртость» не сделала их циниками, или бесчувственными акулами современного капитализма, каждый теперь обзавёлся семьёй, нарожали детей, у Неро подрастал и внук от старшего сына Вадима, с первой женой они не жили уже лет эдак пятнадцать, со второй он развёлся восемь лет назад. Но детей не бросал, общался и будто и не был в разводе, участвовал в их жизни каждый день. Я даже подшучивал над ним из-за этого. Но он только улыбался:
– Я теперь свободен, как в песне у Кипелова. От пилёжки, упрёков, претензий на моё постоянное внимание, даже от секса, когда у меня на душе тоска и сырость, без риска быть обвинённым в импотенции или изменах. А дети при мне, как и были. Только я ещё и свободен. Не понимаешь?
Я покачал головой. Я и правда не понимал: я всю жизнь стремлюсь к тому, от чего Неро бежит.
Он усмехнулся, хлопнув меня по плечу:
– У тебя… – он крякнул, и немного смущённо улыбнулся, – у тебя любовь, Туман, это другое. Придурковатая, правда на взгляд нормального человека. Но любовь, чё там. Иной мир. Поэтому ты эту нашу хреновую возню и не понимаешь.
Это было в прошлом году, как раз перед тем, как мы все поехали в Олимпийский на концерт «Металлики», уже не в первый раз посетившей Москву. Я ждал Маюшку тогда, сидя за нашим с ней любимым столиком у окна, откуда открывался чудный вид на Москва-реку, улицу, набережную на противоположном берегу. Маюшка появилась в проходе и Неро улыбнулся, обернувшись на меня:
– Она не меняется даже, – сказал Неро, опять посмотрев на Маюшку. – Впрочем, как и ты сам. Как вы это делаете?
– А мы не курим теперь! – сказал я, смеясь.
Неро качнул головой, будто говоря: «всё шутишь» и поднялся со стула.
– Ладно, сейчас вина принесут. Скоро выдвинемся… Привет, Малая!
Маюшка улыбнулась ему и поздоровалась тоже приветливо и мило, как всегда. Так здоровается со всеми, что невольно хочется поревновать.
А сегодня я один. И столик, освещаемый отражённым закатным солнцем одинокий и уют диванчика напротив сегодня
– Пока ждёте, принести чего-нибудь, Илья Леонидович?
Туманом меня называют только свои, мальчикам и девочкам официантам я представлен под именем-отчеством, как и положено дяденьке моего возраста. Мне хотелось дёрнуть девчонку за её тощую косу, за этот вопрос. Но я сдержался. Я бывал здесь один крайне редко, откуда ей знать, что как бы я не ждал сегодня, никто не придёт.
– Односолодовый принеси, двойную порцию. И… нет, ничего, иди пока.
Минут через пять Неро сам подошёл ко мне.
– Стейк готовят для тебя, я сам смотрел, – сказал он, садясь напротив вместо Маюшки. – С кровью. Что-то один и мрачен, как октябрьский вечер.
– Скорее ноябрьский. В октябре бывают вполне приятные вечера, – ухмыльнулся я.
– Тебе виднее.
Чем прекрасен Неро, никогда не лез в душу, даже, если очень хотел.
– Знаешь, у нас сегодня стриптиз эксклюзивный, – улыбнулся он, поняв всё без вопросов и объяснений.
– Что ж эксклюзивного может быть в стриптизе? – я никогда к стриптизу интереса не испытывал. Чего я не видел? Голых женщин я рассматриваю каждый день…
Поэтому я только посмотрел на него, усмехнувшись:
– Бабуси позапрошлого века рождения? В корсэтах? – я осушил свой хрустальный олд-фэшн с широкой золотой каймой, на посуде мы тоже не экономили, особенно для таких как я гостей, которые и не совсем гости. Я выпил виски, чувствуя соблазн набрать полный рот льда, оставшегося в бокале и разгрызть его, чувствуя, как слюна выступит на губы и потечёт с угла рта на подбородок…
Но Неро моего юмора не понял и сказал:
– Нет, не бабуси. Американки и наши решили устроить баттл. Это обещает быть… – Неро закатил глаза, показывая, что он верен, до чего фантастическое ожидается действо.
Я кивнул – отлично. И запрокинув голову, набрал полный рот льда…
Я приехала домой вчера вечером не сразу задумавшись, что же я скажу, почему пришла. Только входя в подъезд, я опомнилась и стала лихорадочно соображать, как же мне объяснить моё неожиданное возвращение…
Едва я вошла, Вальтер сразу выглянул в коридор и увидев меня, улыбнулся одной из самых симпатичных своих улыбок, как будто он ещё юноша, способный радоваться появлению милой девочки…
– Ты… Май, привет. Не… ничего не случилось?
– А… нет. Славка попросил поменяться. У него там… Честно говоря, не помню, что там у него, – обессиленно сказала я.
– Это… очень мило со стороны твоего Максимова, – сказал Вальтер. – Может романтический ужин организуем? Завтра суббота.
– У меня рабочий день, ты же знаешь, – устало проговорила я, второго романтического ужина за вечер я могу и не перенести.
– Прогуляй. Подумаешь, разочек.
Я остановилась возле него, босиком я намного его меньше, иногда мне кажется, что в два раза.