Говорящий от имени мёртвых
Шрифт:
– Убивают! Убивают!– заорал он.
Майро холодно посмотрел на Эндера. Эла могла доверять Говорящему от имени Мертвых, но Майро пока не доверял.
– Я бью его, - сказал Эндер. Он понял, что лучший способ добиться правды - это сказать правду.– Всякий раз, когда он старается вырваться. Возможно, слишком мало. Так как он до сих пор пытается бороться.
Эндер пристально посмотрел на Майро, и Майро понял его просьбу. Он не стал настаивать на освобождении Грего.
– Ничего не могу поделать, Григорио.
–
Майро указал на Естевайо и заговорил, обращаясь только к Эндеру:
– Все зовут его Квим.– Прозвище звучало как "король" на старке. Сначала его так прозвали из-за его вторичного имени - Рей, а сейчас, потому что он считает, что действует по указаниям свыше.
– Ублюдок, - крикнул Квим и выскочил из комнаты.
В это время остальные сгрудились, обсудить дальнейшие действия. Майро решил, что лучше оставить странника в покое и соглашаться с ним, по крайней мере, временно. Это даст им возможность присмотреться к нему. Олхейдо сел на пол. Квора заняла прежнюю позицию на кровати. Эла прислонилась к стене. Майро взял еще один стул и расположился напротив Эндера.
– Зачем вы пришли в этот дом?– спросил Майро. По его тону Эндер понял, что он, как и Эла, никому не сообщил о своем обращении к Говорящему. Таким образом, никто из них не догадывался, что другой тоже ждал его. И оба они, определенно, не ждали, что он прибудет так скоро.
– Я хочу увидеть твою мать, - ответил Эндер.
Облегчение Майро было очевидным, хотя он старался скрыть его.
– Она на работе, - сказал он.– Она работает допоздна, пытается вывести сорт картофеля, способный конкурировать со здешней травой.
– Как амарант?
Он ухмыльнулся.
– Уже и об этом знаете? Нет, мы не хотим больше таких конкурентов. Пища здесь очень скудная, поэтому картофель стал бы хорошей добавкой. Кроме того, из амаранта нельзя получить хорошего напитка. Шахтеры и фермеры уже давно грезят мифами о водке, так что он может стать королем среди опьяняющих напитков и вин.
Улыбка Майро осветила дом подобно лучику солнца, просочившемуся в мрачную пещеру. Эндер почувствовал, что общая напряженность медленно ослабевает. Квора начала взад и вперед болтать ногами, как нормальный ребенок. Лицо Олхейдо расплылось от счастья и приобрело придурковатый вид. Полузакрытые глаза утратили зловещий блеск. Эла от души рассмеялась. Даже Грего, наконец, расслабился и перестал бороться за свою свободу.
Внезапная теплота, разлившаяся по коленям Эндера, доказала окончательную капитуляцию. Годами Эндер вырабатывал привычку подавлять в себе непроизвольные реакции на действия и выходки противника. Поэтому потоп Грего не достиг намеченной цели. Он знал, чего добивался Грего своим наводнением - выкрик, полный негодования, и Эндер с отвращением сбрасывает его с коленей. Тогда Грего будет свободен - и полный триумф. Эндер не уступил ему победы.
Эла хорошо изучила гримасы Грего. Ее глаза
– Грего, ты несносный маленький...
Эндер подмигнул ей и улыбнулся.
– Грего преподнес мне маленький сюрприз. Это единственное, что у него было, и он решил самолично вручить мне сей подарок. Это много значит. Мне он так понравился, что теперь я не расстанусь с ним всю жизнь.
Грего зарычал и отчаянно завертелся, стараясь вывернуться из крепких рук.
– Зачем вам все это!– воскликнула Эла.
– Он старается научить Грего вести себя по-человечески, - сказал Майро.– Пустая трата времени. Никто даже не пытался очеловечить его.
– Я пыталась, - сказала Эла со вздохом.
С пола раздался голос Олхейдо:
– Эла - единственный человек, старающийся сохранить нас в рамках цивильности.
– Не рассказывайте ничего этому ублюдку про нашу семью, - прокричал Квим из соседней комнаты.
Эндер важно кивнул, будто Квим предложил блестящую интеллектуальную идею.
Майро хихикнул. Эла опустила глаза и села на кровать рядом с Кворой.
– Мы не слишком счастливы дома, - произнес Майро.
– Я понимаю, - сказал Эндер, - ваш отец совсем недавно умер.
Саркастическая гримаса искривила лицо Майро.
– Отец совсем недавно был жив, вы ведь это имели в виду, - вновь возник Олхейдо.
Эла и Майро были полностью согласны с последним. Но Квим вновь прокричал:
– Ничего не говорите ему!
– Он обижал вас?– спокойно спросил Эндер. Он не двигался, хотя сырость от мочи Грего отвратительно холодила ноги.
Эла ответила:
– Если вы имеете в виду побои, нет, он не бил нас.
Но для Майро его вопрос имел более глубокий смысл.
– Это никого не касается, это наше дело.
– Нет, - сказала Эла, - это его дело.
– Почему его дело?– насторожился Майро.
– Потому что он здесь Говорить о Смерти отца.
– Смерти отца!– воскликнул Олхейдо.– Боже правый! Отец умер только три недели назад!
– Я принял вызов стать Говорящим от имени другого человека, и был уже в пути, - начал объяснять Эндер, - когда кто-то обратился с просьбой Говорить от вашего отца. Поэтому я буду Говорить за него.
– Против него, - произнесла Эла.
– За него, - повторил Эндер.
– Я позвала вас сюда открыть правду, - сказала она с горечью, - а любая правда о моем отце оборачивается против него.
Тишина воцарилась в каждом уголке комнаты, все невольно застыли. Из проема дверей медленно возник Квим. Он внимательно посмотрел на Элу.
– Ты вызвала его, - тихо сказал он, - ты.
– Рассказать правду!– ответила она. Его обвинение больно хлестнуло ее, заставило напрячься. Он не произнес на словах, что она предала всю семью, обманула Церковь, пригласив неверного разоблачить то, что тщательно скрывалось.