Говорящий от имени мёртвых
Шрифт:
Аунда: Я думаю, сексуально-озабоченный зенадор переносит не туда свои фрустрации.
Махрос Владимир Рибейра фон Хессе "Майро" и Аунда
Фигейро Макамби, Рабочие заметки 1970:1:4:30
Поляна была слишком тихой. Майро сразу же заподозрил неладное. Свиноподобные ничем не занимались, а просто стояли или сидели. Эта гробовая тишина давила, прижимала к земле, затрудняла дыхание.
Сзади из леса появился Хьюман. Он шел медленно, направляясь прямо к ним. Майро почувствовал, как локоть Аунды уперся ему в ребро, но не посмотрел на нее. Он знал, что она думает о том же. Вот тот момент,
Хьюман остановился и в течение нескольких минут неподвижно пялился на них. Его медлительность была невыносима, ожидание давило на нервы. Но Майро и Аунда выдержали. Они ничего не сказали, их лица ничего не выражали. Равнодушное выражение лица вырабатывалось годами. Искусство безразличия было первым, чему они научились, прежде чем Лайбо взял их с собой. До тех пор пока их лица ничего не выражают, пока на них не отражается эмоциональное напряжение, ни одна свинья ничего не заметит. Но это не срабатывало - Хьюман был слишком искусен в разгадывании человеческих уверток, даже в молчании он слышал ответы. Теперь их застывшие оцепеневшие лица, без сомнения, говорили о страхе, который заперт внутри и не может прорваться сквозь маску равнодушия. Все о чем-нибудь говорит.
– Вы обманули нас, - сказал Хьюман.
Не отвечай, - скомандовал Майро без слов, и Аунда замерла, как будто услышала его слова. Она произнесла туже команду для него.
– Рутер сказал, что Говорящий от имени Мертвых хочет увидеть нас.
Это была самая безумная черта свиноподобных. Когда они хотели сообщить о чем-то важном, они всегда ссылались на мертвую свинью, которая не имела возможности говорить. Без сомнения, сюда приплетен религиозный ритуал: идти к тотемному дереву, задавать вопрос и лежать прислушиваясь к шуму листвы, шороху коры или еще чему-нибудь, пока наконец не получишь точный ответ, тот который нужен.
– Мы не сказали противоположного, - сказал Майро.
Аунда вздохнула и затаилась.
– Ты сказал, что он придет.
– Это правда, - произнес Майро, - он не может. У него нет официального разрешения, так же как и у других. Если он попытается пройти в калитку без разрешения...
– Ложь.
Майро замолчал.
– Это закон, - спокойно сказала Аунда.
– Закон обманывали и до этого, - сказал Хьюман.– Ты мог привести его сюда, но не привел. От его прихода зависит многое. Рутер сказал, что королева пчел не даст своих даров, пока он не придет.
Майро сдержал свое раздражение. Королева Пчел! Сколько можно говорить свиноподобным, что все баггеры убиты. А теперь мертвая королева пчел ведет с ними беседы вместе с мертвым Рутером. Было бы намного легче, если бы свиноподобные прекратили выполнять указания мертвых.
– Это закон, - вновь повторила Аунда.– Если мы попросим его прийти, он может составить рапорт, и мы будем высланы отсюда, мы никогда больше не придем к вам.
– Он не сообщит. Он хочет прийти.
– Откуда вы знаете?
– Рутер сказал.
В такие моменты Майро хотелось срубить тотемное дерево, выросшее в месте, где был убит Рутер. Может быть тогда они перестанут кричать: Рутер сказал, Рутер сказал. Скорее всего они назовут другое дерево Рутером и все будет по-прежнему.
– Спроси его, - сказал Хьюман.
– Рутера?– спросил Майро.
– Он не станет с тобой разговаривать, - сказал Хьюман. Презрительно?– Спроси Говорящего, придет он или нет.
Майро ждал, что Аунда ответит сама. Она уже знала, что ответит Майро. Разве они не спорили об этом последние два дня? Он хороший человек, сказал Майро. Он фальшивый, доказывала Аунда! Он будет добр с маленькими некто, говорил Майро. Ты талдычишь как надоедливый ребенок, злилась Аунда. Я верю ему, сказал Майро. Тогда ты - идиот, сказала Аунда. Этим всегда оканчивались их споры.
Свиноподобные нарушили их равновесие. Они добавились и перевесили на сторону Майро. Обычно, если свиноподобные требовали невозможного, он помогал ей, парируя удары. Но это не было невозможным, и он не хотел отгораживаться от них, поэтому он ничего не сказал. Давай, Хьюман, нажми на нее, ты прав, и Аунда может уступить.
Чувствуя, что осталась без поддержки, и зная, что Майро не будет поддерживать ее, Аунда заколебалась.
– Может быть, если только привести его на окраину леса.
– Приведи его сюда, - настаивал Хьюман.
– Не могу, - сказала Аунда.– Посмотрите на себя. Носите одежду. Делаете горшки. Жуете хлеб.
Хьюман рассмеялся.
– Да. Но все же, приведи его сюда.
– Нет, - отрезала Аунда.
Майро вздрогнул, удержался и не дотронулся до нее. Это единственное, что они никогда не допускали - решительно выраженная просьба. Всегда было что-то вроде "Мы не можем, потому что" или "Было бы хорошо, но." Но отдельное слово отказа говорило им, и "Я говорю нет, я, от своего имени, отказываю."
Улыбка Хьюмана увяла.
– Пайпо говорил, что ваши женщины не верховодят. Пайпо говорил, что женщины и мужчины решают вместе. Таким образом, ты не можешь сказать "нет", разве только, "ты тоже говоришь нет". Он посмотрел на Майро.– Ты говоришь "нет"?
Майро молчал. Он почувствовал локоть Аунды.
– Ты не можешь ничего не сказать, - сказал Хьюман.– Ты говоришь или "да", или "нет".
Майро снова молчал.
Некоторые свиньи, сидевшие неподалеку, встали. Майро не догадывался, что они делали, но само по себе движение вместе с непреклонным молчанием Майро казалось зловещим предзнаменованием. Аунда, которая никогда не была запугана собственными угрозами, сосредоточила все угрозы на Майро.
– Он говорит "да", - прошептала она.
Внезапно Хьюман отклонился назад и кувыркнулся в воздухе, затем повернулся к ним спиной и пошел прочь. Другие свиноподобные сразу ожили и начали быстро стягиваться вокруг Хьюмана, который повел их к лесу.
Вдруг Хьюман резко остановился. Другая свинка встала напротив него, преграждая ему путь. Это был Лиф-итер. Кто-то из них говорил, Майро не слышал их диалога и не видел, как движутся их губы. Хотя он видел, как Лиф-итер вытянул руку и ткнул пальцем в живот Хьюмана. Задержав руку на какое-то мгновение, Лиф-итер закружился на месте и подобно мальчишке шмыгнул в кусты.