ГП. Падение во Тьму

Aye Macchiato

Сквозь наслаждение Гарри приспустил брюки с Тома и впервые коснулся его напряженного члена. Звук, который вырвался из горла мужчины, прозвучал для Поттера музыкой, и он готов был сделать что угодно, чтобы всю оставшуюся жизнь наслаждаться ею.

Содрогнувшись в оргазме, Гарри, конвульсивно хватая ртом воздух, уткнулся в шею Тома и вцепился в него так, словно от этого зависела его жизнь. Через пару секунд мужчина последовал за ним, сильнее сжимая в кулаке волосы своего партнера. Гарри никогда раньше не чувствовал себя таким открытым перед другим человеком, таким гармонично сонастроенным, связанным. Таким

понимаемым и опекаемым. Этот человек заботился о нем. Переживал о его ранах. Этот человек хотел, чтобы Гарри был рядом, когда он будет подчинять себе магический мир.

Сейчас, когда Гарри сидел на коленях Тома, избавляясь от эйфорической дымки, он вдруг ясно осознал одну простую, но заставившую его замереть мысль.

«Я влюбился в тебя, Том…»

Но он не произнес этого вслух. Не смог произнести из-за страха. Страха прервать этой фразой их странную с Томом связь. Гарри не сможет от нее отказаться. Ему нужны эти отношения. Ему нужен Том. Поэтому он просто сильнее обнял мужчину, пытаясь восстановить сбившееся дыхание.

Наконец, они отпрянули друг от друга, и Том очистил их заклинанием. Они потратили еще немного времени, обсуждая планы на сегодняшнюю ночь, и решили, что Гарри оставит свою мантию Пожирателя Смерти в поместье и переоденется в нее, когда придет сюда вечером.

Придерживая юношу, Том помог ему спуститься по ступенькам, неодобрительно посматривая на поврежденную щиколотку и, в конце концов, применив к ней чары окоченения. Он проводил Гарри до комнаты с Маховиком Времени и, прежде чем тот скрылся за дверью, подарил ему на прощание страстный поцелуй.

– -

Гарри был почти счастлив, когда мадам Помфри выпустила его из своей стальной хватки как раз на ужин. Его хромота почти прошла и теперь напоминала о себе легким дискомфортом. Пара часов и несколько зелий - и этот дефект был устранен.

Он вошел в Большой зал, и в нем наступила почти звенящая тишина, а в следующую секунду гриффиндорский стол разразился аплодисментами. Гарри обескураженно замер на месте, не совсем понимая, что происходит. Равенкло поддержал Гриффиндор, и Хаффлпафф неохотно, но тоже зааплодировал. Слизерин, конечно же, воздержался от подобных восторгов, а некоторые из них одарили Гарри презрительной усмешкой. А до Поттера, наконец, дошло, что он теперь Чемпион Турнира, и он принес Хогвартсу Кубок.

Он пренебрежительно фыркнул, глядя на восторженные лица. Они, похоже, совсем забыли, как еще в начале года чурались его как прокаженного. Все это сейчас напоминало цирковое представление. Гарри подошел к столу своего факультета и сел возле Гермионы так, что Рон оказался напротив. Подошедшая чуть позже Джинни села по другую его сторону, смотря на него глазами, блестящими от восторга.

– Так мадам Помфри уже отпустила тебя?
– спросила Джинни.

Гарри посмотрел на девушку рассредоточенным взглядом, еще не решив, как реагировать на происходящее.

– Ээ, да. Она меня отпустила, - он обвел взглядом гриффиндорцев, замечая, что они смотрят на него с гордостью и самодовольством, и за это Гарри нестерпимо захотелось их проклясть.

– Гарри, так это правда, что ты сражался с гигантским акромантулом?
– прозвучал голос Симуса Финнигана где-то на другом конце стола.

– Да…

– И ты на самом деле его убил?

– Да, убил, -

закатил глаза Гарри.

– Как?
– воскликнул Симус.

– Я отрезал ему голову режущим проклятием, - медленно, словно объясняя что-то несмышленому ребенку, ответил Гарри.

– И ты подошел к нему достаточно близко для того, чтобы нацелить палочку на шею?
– завопил Дин.

– Ну, сначала я отрезал ему ноги, и он упал на землю.

– Отрезал ноги?
– со стороны пятикурсников раздался дружный вздох.
– Как?

– Разрывающим заклинанием, - снисходительно ответил Гарри.

– Чем - Диффиндо? Разве оно способно отрезать ноги акромантулу?
– спросил еще один гриффиндорец со старших курсов.

– Нет, не Диффиндо.

– Тогда чем?
– спросил тот же гриффиндорец, видимо, понятия не имея, чем может воспользоваться четверокурсник, чтобы достигнуть такого эффекта.

– Хм, думаю, я использовал Консисус для паучьих ног, - раздраженно ответил Гарри. Он начал подозревать, что поесть ему сегодня не удастся.

– Откуда, черт возьми, ты выучил такое заклинание?
– продолжал допрос гриффиндорец.

– Следи за языком!
– нахмурилась перфект-шестикурсница, хотя она и сама с любопытством смотрела на Гарри.

– Ээ… из книги?
– Поттер посмотрел на них взглядом, ясно говорящим «ну вы даете…».

Вопросы сыпались на него до тех пор, пока он не объявил, что ответит на все вопросы и потратит на них сколько угодно времени, но только после того, как поужинает.

Когда ужин подошел к концу, Дамблдор встал со своего места, привлекая внимание.

– Я уверен, все вы знаете, что вчера вечером последнее задание Турнира Трех Волшебников было приостановлено. Трое из четырех чемпионов оказались в Больничном крыле, так что о церемонии награждения не могло быть и речи. И в то время как мисс Делакур проходит курс лечения во Франции, у нас осталось еще три чемпиона, которым мы собираемся огласить наше решение.

До вчерашнего испытания мистер Гарри Поттер набрал восемьдесят восемь очков и занял первое место, второе место с семьюдесятью шестью очками занимал Седрик Диггори, Виктор Крам с его семьюдесятью двумя очками оказался на третьем месте, и, наконец, Флер Делакур занимала четвертое место с шестьюдесятью очками. Флер Делакур и Седрик Диггори оба лишились сознания, сражаясь с противником. Им мы присудили по десять баллов за то, что они продержались в лабиринте так долго, не взирая на опасность. Виктор Крам - единственный, кто выбрался из лабиринта с минимальными повреждениями, проявив при этом великолепное владение палочкой. Его усилия судьи оценили в сорок баллов.

И, наконец, тот, кто закончил задание первым, пройдя по самому опасному пути с гнездом акромантулов, взрослым огнеплюем-мантикрабом, антигравитационным туманом, сфинксом и гигантским акромантулом и справился с заданием в рекордные сроки - Гарри Поттер, которому присуждается все пятьдесят очков!

Большой Зал взорвался овациями, но Гарри заметил, что слизеринский стол снова не присоединился к всеобщим восторгам. Хотя сейчас, присмотревшись, он понял, что Драко как-то странно смотрит на него. И точно не с отвращением. Гарри понятия не имел, рассказал ли Малфой своему отцу об их разговоре. Впрочем, сегодня ночью он об этом узнает…