Граф М.Т. Лорис-Меликов и его современники

Итенберг Борис Самуилович

Итак, правительство существенно отступило от своих обещаний: вместо изменения системы мы получаем перемену лиц; вместо участия общества в «восстановлении правильного течения государственной жизни» нам сулят перестройку государственного здания собственными средствами правительства и по его собственному плану; вместо реформ по желанию и почину самого общества мы имеем теперь только обещания Аорис-Меликова сделать ярмо старой системы достаточно удобным для шеи обывателя. Ниже помещаемая характеристика графа показывает, насколько можно надеяться на эти обещания и чего можно ожидать от этого лживого и жестокого человека.

Предоставляем подумать об этом проповедникам смирения, которые на всякие проявления возмутительнейшего насилия рекомендуют России отвечать удвоенным холопством и покорностью. Мы с своей стороны скажем, что говорили всегда. Не смирение нужно, нужен протест, отпор. Революционная партия, ставя ребром

вопрос о низвержении существующего правительства, действовала не зря, а основываясь на точной оценке существующего порядка вещей. Там, где произвол есть основание закона, — нет ни закона, ни свободы, нет обеспечения примитивных прав человека. Нет пределов насилию при такой системе. Устранить же произвол нельзя иначе, как силой. Добровольно власти никто не отдаст. Права народа, права личности у нас получат реальное значение только тогда, когда источником закона сделается народная воля, а охранителем законов народное правительство. Полугодовое царствование Лорис-Меликова доказало в тысячный раз, что мы были правы, что наш путь — единственно верный путь. Этим путем и должна идти партия, не смущаясь никакими возгласами малодушных и недальновидных людей, до тех пор пока зло не будет вырвано с корнем, пока самодержавие народа не заменит одряхлевшего и развратившегося монархического самодержавия.

Листок«Народной воли». 1880. 10 августа. № 2, передовая. Автор — Л.А. Тихо– миров // Литература партии «Народная воля». С. 75— 77.

¹ Граф М.Т. Аорис-Меликов. К жителям столицы // Правительственный вестник. 14 февраля. 1880. См. док. № 29.

² Николай I (1796—1855) — император с 1825 г.; Трепов Федор Федорович (1812—1889) — генерал-адъютант, градоначальник Петербурга, известный жестоким обращением с революционерами.

³ Григорьев Василий Васильевич в апреле 1880 г. сменен на посту начальника Главного управления по делам печати ставленником Аорис-Меликова Абазой Николаем Саввичем (1837—1901).

⁴ Сабуров Андрей Александрович (1838—1916) — с апреля 1880 г. до марта 1881 г. министр народного просвещения.

2

Лисий хвост и волчий рот

К характеристике Корис-ЬАеликова

Говорят, что к фигурам Минина и Пожарского на известном московском монументе будет в скором времени прибавлена статуя графа Лорис-Меликова. Говорят, что благодарная Россия изобразит графа в генерал-адъютантском мундире, но с волчьим ртом спереди и лисьим хвостом сзади, в отличие от прочих генерал-адъютантов, отечества не спасавших. Мы ничего не имеем против такого увековечения памяти графа. Мы даже готовы принять посильное участие в национальной подписке на сооружение статуи. Но так как подписка еще не объявлена, то ограничимся пока духовной лептой, сообщением данных, свидетельствующих, что граф достоин памятника.

Велико было ликование наших легальных собратов по газетному делу при назначении графа субалтерн-императором. Все знают цену подобных ликований. Как ни жестко относятся к нам наши собраты, но мы всегда готовы войти в их положение и признать, что им, вы-нркденным кланяться «собаке дворника, чтоб ласкова была», нельзя было не ликовать при назначении диктатора, кто бы он ни был. На этот раз, однако, ликование было довольно понятно. Графу предшествовала смутная репутация умного и либерального человека, и сам он, с первого же дня своего диктаторства, стал мягко и любезно пошевеливать лисьим хвостом. Прокламация к жителям столицы¹, призыв представителей города в комиссию², интимные беседы с журналистами, правительственное сообщение о пересмотре дел административно-ссыльных — такова казовая сторона первого периода диктатуры графа Лорис-Меликова. Каждый из этих взмахов лисьего хвоста приветствовался не только сам по себе, но и как задаток какого-то огромного подарка, который благородный граф сделает благодарной России. Чьи-то услужливые языки и перья муссировали каждое из этих событий, удесятерили их фактическое и принципиальное значение, — Россия была накануне золотого века. Независимо от газетных восторгов, нам приходилось слышать, как старые, седые практики выражали полную уверенность в том, что петербургские думцы станут постоянными членами верховной комиссии, что в нее войдут представители других городов, земств, сословий. Мы слышали фантастические рассказы о тысячах, чуть ли даже не десятках тысяч ссыльных, возвращенных семье, отечеству, науке. Мы слышали серьезные уверения, что III Отд. собст. его величества канцелярии

уничтожается. Открытая реакция, нагло жестокая и безумно кровожадная, опечалилась. Она опустила бы голову егце ниже, если бы граф с первого шага не показал, что у него есть не только лисий хвост, а также и волчий рот. Мы разумеем казнь Млодецкого.

Наиболее выдающийся факт второго периода диктатуры графа Лорис-Меликова есть низвержение графа Толстого. Отставка этого министра народного помрачения есть действительная заслуга диктатора. Но, радуясь этой несомненно всероссийской радости, а также таким, пока еще сомнительным радостям, как назначение Сабурова, Абазы, Маркова, Бунге³, надо помнить, что все это только изменения в составе населения бюрократического Ноева ковчега. Новый министр, новые товарищи министра, новый начальник главного управления по делам печати еще не успели определиться. Но положим, что в ковчеге русской бюрократии, как и в библейском Ноевом ковчеге, чистых животных по семи пар, а нечистых только по две. Мы готовы этому радоваться вместе с легальной журналистикой и со всем русским обществом. Приятно видеть, что попечительское правительство дает нам хороших начальников взамен дурных. Но взмахи лисьего хвоста не это обещали, не паллиативы в виде хорошего начальства. А из-за них забыты все обещания первого периода диктатуры.

Типический азиатский дипломат, граф умеет товар лицом показать. С треском и громом явилась прокламация к жителям столицы, а за кулисами обещанное в ней обращение к содействию общества свелось к нулю. Кимвалы и тимпаны возвестили приглашение представителей города Петербурга в верховную комиссию, а на деле они не были там ни одного раза. Отставке Дрентельна был придан характер сокращения деятельности, если не уничтожения III Отделения, а на деле оно продолжает свою гнусную деятельность в усиленных размерах.

Того требует азиатская натура и азиатские привычки графа. Еще будучи начальником Терской области, он занимался насаждением шпионства, то же продолжал делать в Харькове, то же делает в Петербурге. Мы имеем довольно достоверные сведения, что кроме обыкновенных агентов III Отд., шпионством, под видом прислушивания к общественному мнению, занимаются и некоторые русские литераторы, даже довольно видные, и попы, посещающие Дом Предварительного Заключения. Еще больший гром, чем отставка шефа жандармов, произвело правительственное сообщение о пересмотре дел административно-ссыльных. Мы знаем, что князь Имеретинский⁴ объезжал некоторые тюрьмы и бегло расспрашивал содержащихся там в ожидании отправки на место административной ссылки. Но если этот объезд и даст какие-нибудь результаты, то до сих пор их не видно, а видно совсем другое. Видно, что как раз в момент правительственного сообщения из Петербурга происходили усиленные высылки на место родины, в Сибирь, в захолустья Европейской России.

(По сведениям «Голоса», от 4 июня, в Восточную Сибирь проследовало 64 человека политических ссыльных, из которых 23 — административных. По нашим сведениям, в Москве на 14 июля была собрана новая партия в 83 человека политических ссыльных, из которых административных свыше 30 человек.)

Правительственное сообщение мотивировало, между прочим, пересмотр желанием дать некоторым молодым людям, оторванным от науки, возможность кончить образование. А нам известны такие, например, случаи: в июне месяце студент IV курса М.Х. (Медико-хирургической академии) Неуймен, обязанный 2 года назад подпиской о невыезде, обратился в III Отделение с запросом, может ли он уехать на каникулы. Запрос заставил вспомнить о нем, и студент был немедленно выслан административным порядком. Нам известны и другие подобные случаи.

Все это лисий хвост.

Где же волчий рот?

Лисий хвост многие охотно простят графу, даже, может быть, похвалят за него. Скажут: ловкий человек. Но азиатский дипломат не только ловкий человек, он жестокий человек. Сам увлекаясь процессом надувательства, граф в этом увлечении не остановится ни перед чем.

Наши легальные собраты берут иногда из «Народной воли» отдельные клочки, как материал для довольно плохих острот. Но они никогда ничего не заимствуют, например, хотя бы из нашей хроники арестов. Тем более не посмеют они перепечатать ниже следующие факты, за достоверность которых мы ручаемся. Но мы усердно просим иностранные газеты обратить на них внимание. Если нам, как людям гонимым и пристрастным, не поверят, то пусть поручат своим петербургским корреспондентам навести точные и подробные справки. Пусть Европа узнает, что такое либеральный азиат, так ловко умеющий муссировать грошовую подачку, вроде, например, помилования Вончакова, Судейкина и Чугуевца, осужденных всего на два месяца к заключению в смирительном доме, без ограничения прав. Об этом знаке милосердия и либерализма протрубили и русские и иностранные газеты. Пусть же Россия и Европа заглянут за кулисы!