Граф М.Т. Лорис-Меликов и его современники

Итенберг Борис Самуилович

Граф начал с того, чем он всегда начинает: помахал пушистым лисьим хвостом. Он сказал несколько слов о своем уважении к печати, оказавшей столько услуг при осуществлении реформаторских предначертаний нашего августейшего вождя. Но, продолжал граф, волновать общественное мнение намеками на необходимость конституции и земского собора или вообще какого-нибудь решительного шага печать отнюдь не должна. Ничего подобного не имеется в виду и не будет. Ему, графу, восторги печати тем неприятнее, что неосновательные надежды связываются с его именем. Граф готов сделать, что может, но он может немного. Он же объединил полицию и снарядил сенаторские ревизии, которые на месте узнают нужды населения; он возвратит земству его права, следующие ему по положению, предоставит печати критику правительственных

мероприятий и избавит ее от административных кар, если только печать послушается его отеческого наставления и подобру-поздорову уберется из рая. Вот все, что граф может обещать.

«И за это спасибо», — подумали, вероятно, наши, привыкшие к благодарности, собраты: все-таки «критика» предоставляется, и, по крайней мере, с точностью обозначаются пределы свободного слова. Граф поспешил разочаровать редакторов. Переходя от общего к частному, он взял со стола номер газеты «Молва» и прочитал редактору ее, г. Полетике⁴, наставление по поводу какого-то фельетона, в котором заключаются непочтительные отзывы о попечителе одесского учебного округа. «У вас есть дети?» — спросил между прочим граф редактора. «Есть». — «Так как же вы не понимаете, что подобными статьями подрываете уважение к школьному начальству?» Взял граф другой номер «Молвы» и прочитал наставление по поводу передовой статьи о необходимости подчинить администрацию самоуправлению. «Вы ведь и сами не верите тому, что пишете», — закончил граф. «Ваше сиятельство, — возразил г. Полетика, — я не желаю выслушивать подобные упреки». Граф моментально спрятал свой лисий хвост и разинул волчий рот: «Как! — вскричал он. — Так я закрою вашу газету!» Г. Полетика с мужеством, которого мы, признаться, от него не ожидали, отвечал: «Ваше сиятельство, можете закрыть газету, можете подвергнуть ее какому угодно взысканию, но я повторяю, что не желаю слушать эти упреки». — «Наконец, я вам передаю высочайшее повеление, чтобы подобных статей больше не было», — замял граф щекотливый разговор и, уже не экзаменуя других редакторов поодиночке, отпустил их.

Подведем итоги:

1) Земной рай торжественно ликвидирован. По собственному признанию графа Лорис-Меликова, рай существует только личными его, графа, добрыми намерениями, но

2) намерения графа более чем скромны, а сам он, достаточно сильный, чтобы закрыть газету за обнаружение редактором человеческого достоинства, по собственному признанию, бессилен; ввиду этого:

3) в частности, пределы свободного слова остаются прежними, потому что возбраняется свободное обсуждение даже деятельности попечителя учебного округа, а следовательно, и всякого другого чиновника.

Собраты! Вы рай во сне видели! Пора вставать!

Михайловский И.К. Еще о лисьем хвосте // Листок «Народной воли*. 1880. 20 сентября. № 3. От. опубликована в кн.: Литература партии «Народная воля». С. 89; Михайловский И.К. Сон. Т. X. С. 41—43.

¹ Имеется в виду встреча М.Т. Лорис-Меликова с редакторами и издателями столичных изданий.

² Григорьев В.В. — начальник Главного управления по делам печати 6 февраля 1880 г. запретил вызванным в Министерство внутренних дел редакторам и издателям газет и журналов касаться названных тем. 6 февраля специальный циркуляр Главного управления по делам печати запрещал обсуждение в прессе вопросов образования.

³ О встрече представителей прессы с министром внутренних дел Лорис-Мелико-вым рассказали «Отечественные записки» (см. док. № 57).

⁴ Полетика Василий Аполлонович (ум. в 1888 г.) — редактор-издатель газеты «Биржевые ведомости», переименованной в «Молву» (1880—1881).

4

«По традиционной привычке — искать в казарме разрешения общественных вопросов, перепуганный самодержец решил, что храбрый генерал

непременно должен быть «мудрым правителем» и, не долго думая, произвел «фельдфебеля в Вольтеры». Лорис-Меликов был облачен полномочиями, неслыханными в России со времен «Царя Земщины» , блаженной памяти татарина Симеона Бекбулатовича¹. Занявший свой «высокий пост», Михаил Тариелович принялся спасать «порядок», «семью», «собственность» и все, к чему взывают предержащие власти, когда начинают опасаться за свои прерогативы. Он «карал», «миловал», обещался чего-то «не потерпеть», кого-то призвать к «содействию власти», а в последнее время отважился даже на переименование Ш-го отделения со всеми его чадами и домочадцами, в департамент полиции политической... его «реформы оказались тем низкопробным политическим шулерством, в области которого наше правительство составило себе такую печальную известность».

«Земля и воля!» // Черный передел. 1880, сентябрь. № 3, передовая (Черный передел. Орган социалистов-федералистов, 1880—1881. М.; Пг., 1923. С. 185—186).

¹ Симеон Бекбулатович — касимовский хан, «вел. князь всея Руси» — номинальный правитель Русского государства в 1575 г. В 1576 г. получил в удел Тверь. При Борисе Годунове находился в опале.

№ 56

ГРАФ ЛОРИС-МЕЛИКОВ О ПОЛЬЗЕ СЕНАТОРСКИХ РЕВИЗИЙ

Изыскивая меры к прочному охранению Государственного порядка и общественного спокойствия, я пришел к убеждению, что назначение Сенаторских ревизий в некоторые губернии различных полос Империи было бы мерою в высшей степени полезною. Кроме тех выгод, кои представляет всегда поверка действий местных учреждений, ревизии эти, при. удачном выборе ревизующих лиц, послужили бы и к выяснению разнообразных воззрений, кои существуют ныне в отношении настроения умов вне столичных центров и к пополнению современными данными имеющихся в Министерстве Внутренних Дел и у Шефа Жандармов сведений по многим весьма существенным вопросам, разрешение коих возложено волею Вашего Императорского Величества всецело на это Министерство. К числу таких вопросов принадлежат: указанное Вашим Величеством, еще в начале шестидесятых годов, преобразование административных губернских учреждений, сообразно потребностям времени; способы к прочному объединению полицейских властей; уяснение степени распространения социально-революционной пропаганды, изучение влияния административных высылок и некоторые другие.

Вступив ныне в управление Министерством Внутренних Дел и обязанный принимать меры к скорейшему движению и разъяснению упомянутых дел и вопросов, всеподданнейшим долгом считаю доложить Вашему Величеству, что настоящая минута была бы в высшей степени удобною для назначения Сенаторских ревизий, в 6 или 7 губерниях различных полос Империи. Ревизии эти были бы крайне полезны не только для ведомства Министерства Внутренних Дел, но, без сомнения, и для других ведомств, которые могли бы также дополнить этим путем сведения свои по многим весьма важным предметам, как, например, по предрешенному уже Вашим Величеством вопросу о замене подушной подати. Самое назначение ревизий не может, по моему убеждению, не произвести весьма успокоительного впечатления на общество, как новое доказательство Высочайшего Вашего Величества попечения о благе народном.

Повергая на благоусмотрение Вашего Величества общие свои по сему предмету соображения, имею счастие всеподданнейше просить соизволения Вашего Величества на предоставление Министерству Внутренних Дел:

1. повергнуть на Высочайшее благоусмотрение Вашего Величества список тех губерний в разных полосах Империи, в коих ревизия представлялась бы наиболее полезною;

2. войти в соглашение с Министерством Юстиции об испрошении Высочайших Вашего Величества указаний относительно назначения Сенаторов для ревизий;